Первая формула [litres]

– Они похожи на медный ранд, вот такого размера. – Имми сложила колечком два пальца. – Их делают из цветного стекла и покрывают красивой гравировкой. На солнце значки сверкают, словно бриллианты. Некоторые торговцы приносят их в Мастерскую ремесел, там на них накладывают малые плетения, чтобы они задерживали в себе солнечный свет. Еще им придают искусственный блеск или делают так, чтобы они накапливали тепло. Оно потом уходит, но если оставить значок на солнце в жаркий день, он снова теплеет. Знаешь, внутри у них как будто светится маленький огонек.

– Попробую, Имми.

Я поднялся с пола, спеша исполнить просьбу девушки.

– Спасибо, Ари!

– Да не за что.

Она вдруг схватила меня за щиколотку и крепко сжала руку:

– Нет, правда! Меня ведь никто не навещает, кроме риши Брамья. Разве что Кришам иногда заходит. Реппи я не видела уже больше года. Мне было одиноко, Ари…

Сердце едва не выскочило у меня из груди. Еще чуть-чуть – и, упав на каменный пол, разбилось бы вдребезги, словно промерзшее стекло в морозный день.

– Имми, мне жаль… Я могу приходить чаще. Постараюсь…

– Нет-нет, я не это имела в виду, но все равно спасибо!

Спасибо… В этом слове было столько всяких смыслов, что я не нашелся с ответом и промолчал.

– Буду тебя ждать. И обещаю, больше уговора не нарушу. – Девушка отпустила мою ногу и вновь уставилась в стену.

– Знаю, Имми. Я вернусь, а до того поговорю с риши Брамья, чтобы к тебе заходил кто-нибудь еще.

– Он ни в чем не виноват, – не оборачиваясь, ответила она. – Другие Мастера запрещают. Это старики придумали Воронье гнездо. А риши Брамья его ненавидит.

Имми замолчала, и я вышел на лестницу.

У выхода мне махнул рукой Кришам:

– Если вернешься, может, раздобудешь мне настоящего огня? Моя свечка приказала долго жить после того, как я превратил меч в уголек. Представляешь?

Я махнул ему в ответ, но ничего обещать не стал. Двери Вороньего гнезда закрылись за моей спиной.

Темнеть в тот день начало раньше обычного. Догорала лишь четвертая свеча, однако небо окрасилось в глубокий синий цвет, как поздним вечером.

На главном дворе воздвигли колонны с медными чашами на верхушках. Монахи зажгли в них огонь и внимательно следили, чтобы он не погас, так что в небе над Ашрамом словно плыли танцующие факелы. Еще вокруг стояли пылающие жаровни. К огненной вакханалии присоединились светлячки, разбавлявшие тьму крошечными светло-желтыми пылинками.

Куда ни глянь – везде сияние, словно на Ашрам просыпали груду алмазов. Я остановился, очарованный прекрасным зрелищем, и вдруг меня грубо пихнули в спину, вырвав из задумчивости.

Арам подтолкнула меня еще раз, присвистнула и поводила пальцем перед моими глазами:

– Эй, ты с нами или слетел с катушек, как риши Брамья?

Я помотал головой, отгоняя оцепенение:

– Нет-нет, все нормально, просто немного устал. Семестр был длинный, понимаешь?

Девушка долго меня изучала, словно пытаясь поймать на вранье, однако неприятную тему развивать не стала – что значит настоящий друг!

– Да, согласна. Успел перекусить? Я вот голодна как волк. Там есть один торговец, продает кита из козлятины под йогуртовым соусом, а еще хлеб с маслом. Умяла бы пяток шампуров одним махом.

– Это вряд ли, – фыркнул я. – Последний раз ты съела всего два и жаловалась, что вот-вот взорвешься… причем с обоих концов.

Арам сердито на меня воззрилась:

– Неправда! Просто подташнивало на нервной почве – экзамены и все такое.

Я скопировал ее недоверчивый взгляд:

– Ага, конечно-конечно…

Тут же охнул, потерев плечо, куда врезался кулачок девушки, а она уже изготовилась к новому удару.

– Скажи спасибо, что тебя стукнула я, а не Ради. Он в дурном настроении.

Арам подержала руки над горящей жаровней и сунула их в карманы:

– Что его вывело из себя?

Пожалуй, я догадывался о причине, но хотел послушать Арам.

– Он сегодня подкатывал к четырем разным девушкам, просил с ним потанцевать вечером. Ну, ты понимаешь, чем это закончилось.

Я не сдержал кривую ухмылку:

– Зная Ради, не сомневаюсь, что он подкатывал не меньше чем к дюжине. Может, кто-то и согласился, да потом услышал, что Ради просил других? Или все дружно отказали? Погоди, не схлопотал ли он пару пощечин? Как он их вообще упрашивал? И кого именно? Кровь Брама…

– Ни одна не согласилась, – смешливо блеснула глазами Арам. – А две и правда наградили его пощечинами за дерзость. Дело в том, что он уже пытался встречаться кое с кем из этих замечательных девушек. Только ведь у него голова заполнена музыкой, вот он и позабыл, с кем именно.

– Должно быть, ему жутко обидно, – поморщившись, присвистнул я.

– Боюсь, его даже больше огорчили пощечины. Впрочем, не могу сказать, что Ради их не заслужил.

Я хмыкнул:

– К фейерверкам-то он появится?

– Такое Ради не пропустит, – кивнула девушка. – Радхивани – одна из лучших возможностей в году, когда он может продемонстрировать свое искусство музыканта. Ради сегодня добьется большего, чем иной ученик за целый семестр. Уж не говорю о том, что ему наверняка удастся очаровать какую-нибудь даму душещипательной историей о несчастной любви.

Арам закатила глаза, и я расхохотался.