Первая формула [litres]

Элойн придвигается ближе, стараясь не давить на рукоять ножа. Непоправимой ошибки она себе позволить не может.

– Уходи! – Ее голос тверд и резок, но говорить приходится негромко, чтобы эхо не разнеслось по всему переулку.

Мужчина смотрит свирепо, однако молчит.

– Он тебя обидел? – спрашивает Элойн девушку, не сводя глаз с лиса.

Жертва совсем молода – видимо, едва разменяла третий десяток. Личико свежее, кожа несколько светлее, чем у коренных этайнианцев. Темные волосы на затылке заплетены в аккуратную косу, однако несколько прядей выбилось, будто их растрепали грубые пальцы. Хорошенькая, несмотря на искаженные страхом черты.

Она качает головой; губы дрожат, и все же девушка не произносит ни звука. Судорожно цепляется пальцами за складки грязно-розового, цвета плохо замытой крови платья.

– Я не причинил вреда этой паттене, – говорит мужчина, почти не размыкая тонких жестких губ.

Сквозь такие и лезвие ножа не просунешь. Элойн прищуривается. А если попробовать? Впрочем, не стоит.

– Не смей ее так называть!

Она проводит холодной сталью по шее мужчины и останавливает кончик клинка у сердца. Слегка надавливает и проворачивает нож. Сквозь одежду тот не проходит, однако лис, ощутив его тяжесть, явно догадывается, что сейчас может последовать.

Он задерживает дыхание, но не напрягается, стоит совершенно спокойно, лишь бросает взгляд на девушку, словно просит помощи.

Та отводит глаза.

– Что в ней особенного? С чего ты взялась ее защищать?

Говорит он непринужденно, но лишних движений избегает, в лицо Элойн не смотрит. Изучает кончик упершегося в грудь ножа.

– А разве в девушке обязательно должно быть нечто особенное, чтобы разглядеть в ней личность? Ни об одном человеке нельзя сказать, что он – пустое место. Сьета?

Элойн слегка наклоняется, надавливая на нож своим весом, и тот прокалывает куртку, хотя плоть не рассекает.

– Сьета, – кивает мужчина. – Но… я за нее уплатил.

Глаза Элойн сужаются, ей уже не до сдержанности. Представив себе сказителя с горящей свечой, она ведет острием ножа по телу лиса и задерживает руку у его пупка.

– Что ж, предлагаю тебе забыть о своем убытке и поразмыслить о том, что еще ты можешь потерять. И это вовсе не деньги.

Элойн бросает на него взгляд дикой волчицы, и ее зубы в неярком желтом свете отливают серебром.

Сквозь смуглую кожу мужчины пробивается мертвенная бледность, и он угрюмо кивает:

– Клянусь всемилостивым Солюсом, я все забуду…

Слова его звучат неискренне. Наверняка своего бога он не слишком почитает, а людей любит еще меньше. Элойн не раз видела подобных ему типов, которые в отчаянии готовы пуститься на любую ложь – лишь бы выпутаться из беды.

Она долго изучает лицо девушки, над которой пытался надругаться субъект с золотистыми глазами.

Нервно перебирая складки платья, та отступает в сторону: явно желает оказаться как можно дальше от обоих.

Элойн со вздохом убирает нож. Сегодня ночью ей следует избегать неприятностей, а не нарываться на них.

– Убирайся! Если еще раз попадешься мне на глаза… – Она угрожающе приподнимает оружие.

Мужчина тяжело сглатывает, засовывает руки в карманы и, ни разу не оглянувшись, молча уходит.

Элойн не убирает нож, пока лис не скроется из вида. Она долго и настороженно всматривается в конец переулка – скорее по привычке, нежели предчувствуя опасность. Убедившись, что мерзкий тип не вернется, вставляет нож в крепление на ноге и поворачивается к девушке:

– Что он хотел с тобой сделать?

Та невнятно бормочет, уклоняясь от взгляда спасительницы.

Элойн снова испускает вздох и, положив одну руку на плечо девушки, второй приподнимает ее подбородок. Наконец их глаза встречаются.

– Тебе нечего бояться. Молчание еще никого не спасало и уж тебе точно не поможет. Что ему было нужно?

– Он просто хотел меня, сенгера… э-э-э…

Элойн пропускает мимо ушей ее незаданный вопрос и продолжает бить в одну точку:

– Это я и без тебя знаю. С чего он зажал тебя в углу? Почему именно здесь? Вы ведь шли к нему – почему же он не подождал?

Девушка продолжает теребить платье и упорно отводит взгляд:

– Денег у него было немного, а хотелось ему больше, чем он мог себе позволить. Нескольких оловянных битов недостаточно, чтобы оплатить полный… э-э-э… набор услуг.

Дело ясное, и все же Элойн решает уточнить:

– И он решил получить его за гроши?

Девушка молчит, однако, судя по выражению ее лица, Элойн не ошиблась.

– Как тебя зовут? – Певица обнимает ее за плечи и ведет прочь из переулка.

– М-марания.

Элойн выдает одну из давно отработанных и мало что значащих улыбок, хотя ей хочется расположить к себе девушку:

– Красивое имя. Куда я могу тебя отвести? Где ты будешь в безопасности?

Марания усмехается и плюет себе под ноги:

– Я никогда не бываю в безопасности. Мы постоянно рискуем – такая уж работа. Я ведь шлюха. Дантонио говорит, что мы имеем больше, чем заслуживаем, и порой я думаю: а ведь он прав.

Элойн останавливается, хватает девушку за плечи и хорошенько встряхивает: