Первая исповедница

— Да, Первый Волшебник Лотейн, я принимаю твое предложение руки и сердца. Я сделаю это. Сделаю все, что скажешь.

— И именно так, как я скажу. С грацией и достоинством.

— Да, так как скажешь. Обещаю. А теперь отпусти ее.

Лотейн улыбнулся широко раскрытым от ужаса глазам Тилли. Он повернулся к Магде.

— В свое время, моя дорогая. В свое время.

— Что это значит?

— Когда ты сдержишь слово, когда все увидят, что ты отрекаешься от обвинений, выдвинутых против меня из-за своего бессмысленного горя, и когда докажешь искренность, став моей женой. Вот только тогда мы освободим ее. Но не раньше. Если сыграешь свою роль, улыбаясь при моем назначении, а так же будучи в хорошем настроении в браке, твои друзья не узнают, насколько близко они были к ужасным страданиям. Их жизнь в твоих руках. Если сделаешь все, как обещала, они отпразднуют свою радость по поводу новой жены нового Первого Волшебника.

Магда кивнула.

— Пока ты обещаешь держать свое слово.

— Мое слово? Моя дорогая, мои слова не имеют ничего общего с этим. Ты выполняй свою роль, делай, как говорят, и если я увижу, что ты готова сотрудничать, это будет достаточным основанием пощадить Тилли и всех остальных. Но могу сказать, если ты все сделаешь правильно, люди поверят в искренность, а я буду в хорошем настроении, то в брачную ночь буду гораздо больше заинтересован в удовольствии, которое могу доставить, чем в причинении вреда. Понимаем ли мы друг друга?

Магда успокоила вспыхнувшую ярость.

— Да.

— Хорошо, — улыбнулся Лотейн, — хорошо. — Он повернулся и погладил Тилли по щеке. — Она хороший человек, не так ли?

Тилли, по щекам которой текли слезы боли и ужаса, кивнула. Магда не сомневалась, Тилли даже не понимала, чему кивнула.

— Не волнуйся, Тилли, — сказала Магда. — Я буду делать то, что должна ради твоего спасения.

Тилли плакала, закрыв глаза. Магда могла разобрать только приглушенные слова благодарности.

Лотейн приподнял подбородок Магды.

— Знаешь, я собирался убить тебя за те неприятности, что ты доставила, но потом до меня дошло, что будет гораздо лучше свергнуть тебя и нейтрализовать весь причиненный вред. Намного лучшее решение, с какой стороны не посмотри, как думаешь? Лучше, чтобы ты жила и видела это, чем была мертвой и даже не подозревала о моем триумфе.

— Отпусти ее, тогда я сделаю все, что захочешь.

Лотейн усмехнулся.

— Меня не заботит эта ничтожная женщина. Она ничего не значит, и ее не обязательно убивать. Все, что с ней происходит, зависит только от тебя.

— Я же сказала, что сделаю все.

— Конечно, сделаешь. Я в это верю. — Он немного откинулся, когда окинул ее оценивающим взглядом. — Ты настолько слаба, что сделаешь все ради спасения нескольких жизней. Глупо так сильно ценить жизнь человека. У тебя нет необходимого мужества, чтобы стать частью такой грандиозной борьбы. Вот почему ты никто. — Он подозвал жестом охранников. — Отведите ее в комнату, чтобы женщины смогли сшить свадебное платье. Стойте на страже в коридоре сегодня вечером. Никто не должен выходить или заходить, кроме швей.

Мужчины отдали честь, прежде чем рывком подняли Магду.

Она слышала плач Тилли позади.

В коридорах ее тащили, хотя они были пусты. Народное Ополчение, видимо, была уволено из личной армии Обвинителя. Мужские шаги разносились по залам. Замок постепенно разрушался от надвигающегося правления Лотейна. Его влияние, власть заражали всех и все.

В глубинах отчаяния Магде моментально стало все предельно ясно, ее посетило вдохновение.

Она знала, что должна делать.

Более четко, чем все, что когда-либо знала раньше, Магда поняла, что требуется.

Глава 81

— Вы уверены, госпожа? — Швея указала на другие представленные варианты. — Не хотите что-нибудь более блистательное? В конце концов, это большое событие, главный момент в вашей жизни перед таким количеством людей. Не будет ли целесообразным что-нибудь более ослепительное?

Магда улыбнулась с уверенностью, озадачившей женщину.

— Спасибо, но я считаю, мой выбор просто изумителен. Добавление слоя кружев, вышивки и бисера не обязательно является улучшением. Сила в простоте.

Лицо женщины напоминало гобелен линий беспокойства.

— Как прикажете, госпожа.

— Да. — Магда, движимая целью, сделала над собой усилие, чтобы казаться приятной. — Пожалуйста, сделай именно так, как я показала.

Швея неохотно кивнула.

— Да, госпожа.

Женщины беспокоились, что их могут обвинить, по меньшей мере, в том, что это многослойное великолепие не достойно восхищения.

— И я не хочу, чтобы вы переживали, — сказала Магда женщинам, наблюдавшим за ней. — Я поставлю всех в известность, что платье выбрала я, и это только мой выбор.

Казалось, это ослабило некоторую напряженность в комнате.

Заставив себя отложить на потом возмущение и ужас, Магде удалось привести в порядок чувства, пока ее тащили обратно в комнату. Она знала, что нужно все четко и не торопясь продумать. Если бы Магда поддалась панике или, того хуже, отступила, то не смогла бы действовать эффективно.