Первая любовь

' A little.	-- Немножко.
Where did you drop your whip?' I asked again.	Где же ты уронил свой хлыст? -- спросил я его опять.
My father glanced quickly at me.	Отец быстро глянул на меня.
'I didn't drop it,' he replied; 'I threw it away.'	-- Я его не уронил, -- промолвил он, -- я его бросил.
He sank into thought, and dropped his head ... and then, for the first, and almost for the last time, I saw how much tenderness and pity his stern features were capable of expressing.	Он задумался и опустил голову. И тут-то я в первый и едва ли не в последний раз увидел, сколько нежности и сожаления могли выразить его строгие черты.
He galloped on again, and this time I could not overtake him; I got home a quarter-of-an-hour after him.	Он опять поскакал, и уж я не мог его догнать; я приехал домой четверть часа после него.
'That's love,' I said to myself again, as I sat at night before my writing-table, on which books and papers had begun to make their appearance; 'that's passion!... To think of not revolting, of bearing a blow from any one whatever ... even the dearest hand!	"Вот это любовь, -- говорил я себе снова, сидя ночью перед своим письменным столом, на котором уже начали появляться тетради и книги, -- это страсть!.. Как, кажется, не возмутиться, как снести удар от какой бы то ни было!.. от самой милой руки!
But it seems one can, if one loves....	А, видно, можно, если любишь...
While I ... I imagined ...'	А я-то... я-то воображал..."
I had grown much older during the last month; and my love, with all its transports and sufferings, struck me myself as something small and childish and pitiful beside this other unimagined something, which I could hardly fully grasp, and which frightened me like an unknown, beautiful, but menacing face, which one strives in vain to make out clearly in the half-darkness....	Последний месяц меня очень состарил -- и моя любовь, со всеми своими волнениями и страданиями, показалась мне самому чем-то таким маленьким, и детским, и мизерным перед тем другим, неизвестным чем-то, о котором я едва мог догадываться и которое меня пугало, как незнакомое, красивое, но грозное лицо, которое напрасно силишься разглядеть в полумраке...
A strange and fearful dream came to me that same night.	Странный и страшный сон мне приснился в эту самую ночь.
I dreamed I went into a low dark room....	Мне чудилось, что я вхожу в низкую темную комнату..
My father was standing with a whip in his hand, stamping with anger; in the corner crouched Zina?da, and not on her arm, but on her forehead, was a stripe of red ... while behind them both towered Byelovzorov, covered with blood; he opened his white lips, and wrathfully threatened my father.	Отец стоит с хлыстом в руке и топает ногами.; в углу прижалась Зинаида, и не на руке, а на лбу у ней красная черта... А сзади их обоих поднимается весь окровавленный Беловзоров, раскрывает бледные губы и гневно грозит отцу.
Two months later, I entered the university; and within six months my father died of a stroke in Petersburg, where he had just moved with my mother and me.	Два месяца спустя я поступил в университет, а через полгода отец мой скончался (от удара) в Петербурге, куда только что переселился с моей матерью и со мною.
A few days before his death he received a letter from Moscow which threw him into a violent agitation....	За несколько дней до своей смерти он получил письмо из Москвы, которое его чрезвычайно взволновало...