Первая мировая война

3 сентября войска Центральных держав начали наступление на Румынию с юга. До подхода войск Болгария нанесла по Бухаресту удар с воздуха. Румыния попросила помощи у Британии и Франции. Сразу же после начала наступления Центральных держав англо-французские войска попытались оттянуть немецкие силы на себя, проведя наступательную операцию на Сомме. Британцам наконец удалось захватить деревню Гиймон, но даже после ожесточенных боев Высокий лес и Швабский редут остались под немецким контролем. Французы взяли деревни Клери и Омьекур на берегах Соммы.

Бои шли весь день 4 сентября. Среди офицеров, участвовавших в сражениях, был ирландский националист, профессор национальной экономики в Дублинском университете, бывший член парламента, 36-летний Том Кеттл. Он вступил в британскую армию в самом начале войны, но, судя по его письмам, сражался «не за Англию, а за малые народы», видимо имея в виду Бельгию. 4 сентября он писал брату: «Я счастлив и спокоен, но отчаянно и страстно хочу жить. Если переживу войну, всю оставшуюся жизнь посвящу сохранению мира на земле. Я на собственном опыте узнал, что такое война, видел, на что способно современное оружие, и понял, какое это преступление против простых людей». Несколькими неделями раньше Кеттл писал жене: «Я хочу жить, чтобы всеми силами бороться за мир, взаимопонимание и дружбу между народами».

5 сентября на Сомме британцы закрепились в Лёзском лесу, в 5 километрах к востоку от линии фронта, какой она была 1 июля. В тот же день в ходе наступления ирландские солдаты взяли деревню Женши. В ходах сообщения стоял такой смрад от разложившихся трупов, что солдатам пришлось наносить на лицо присыпку для ног, чтобы добраться до передовой. Перед боем офицеры нашивали на спину кусок зеленой ткани как символ ирландского патриотизма. Дотронувшись до этой заплаты, Том Кеттл сказал солдату: «Парень, я буду рад умереть за это!» Кеттл погиб при взятии Женши, а солдат написал его жене, выражая свое соболезнование, следующие строки: «Он служил Ирландии и Европе. Теперь его служба окончена. В бою он не сделал ни шагу назад».

Солдат, который присутствовал при смерти Кеттла, вспоминал: «Том выбрался из окопа перед мной. Он оглянулся по сторонам, и тут пуля пробила его стальной нагрудник и вошла в сердце. Около минуты он оставался в сознании и сжимал в руке мой нательный крест. Потом Бойд вытащил из его карманов все содержимое, чтобы передать миссис Кеттл, но через пару минут его самого разорвало взрывом».

За четыре дня до своей гибели Кеттл написал стихотворный ответ дочери, если когда-нибудь она спросит, почему папа оставил ее и ушел воевать:

Война, тебя потом поэты воспоют,
Возвысят, оправдание найдут
Или осудят с умным видом строго.
А мы, пока орудья бешено палят
И на земле бойцы вповалку спят,
Мы, жалкие глупцы, не дернули отсюда.
Не за корону, родину и флаг,
Мы гибнем за мечту, рожденную в сердцах,
За тайную скрижаль простого люда.

Выживи Кеттл в тот день, он стал бы военным цензором и больше не участвовал в наступлениях. В последнем письме брату он написал: «Где-то сейчас валькирии кого-то касаются невидимыми жезлами, решая, кому суждено погибнуть».

4 сентября французы освободили деревню Бушавен примерно в 7 километрах от линии фронта на 1 июля. В Вердене им удалось удержать внутреннее кольцо фортов, но они потеряли более 500 человек при взрыве в железнодорожном туннеле Таван, где размещали солдат. Трагедия произошла из-за возгорания ящиков с боеприпасами. Один из немногих выживших свидетелей рассказывал: «…В меня впечаталось чье-то разорванное взрывом тело, вернее его ошметки. В трех метрах от меня катались по земле охваченные пламенем солдаты, а я ничем не мог им помочь. Во все стороны летели оторванные ноги и руки, непрерывно взрывались гранаты». Те, кто добежал до выхода из туннеля, попали под немецкий артобстрел, еще несколько человек были убиты снарядами. В самом туннеле погиб командир бригады со своими подчиненными, почти полностью были уничтожены две роты территориальной армии. Пожар в туннеле не угасал три дня. Когда наконец в туннель удалось войти, там нашли только обгоревшие трупы.

Французы начали готовиться к контрнаступлению под Верденом. Катастрофа в туннеле Таван их не обескуражила. Битва на Сомме, по-видимому, подходила к концу. 7 сентября Ноэль Чавесс писал домой: «Как приятно думать, что эти жуткие бои вот-вот затихнут. Мы разбили фрицев в пух и прах и чувствуем себя победителями. На первых порах мы несли такие потери, каких еще не бывало в истории».