Первая Мировая. Война между Реальностями. Книга вторая

А вот его учет меняет «расклад» коренным образом. Если Германия проигрывает мировую войну, она выбывает из числа держав, претендующих на цивилизационный приоритет и реализацию собственного мирового проекта. Само собой, она прекращает и борьбу за преобладание на море. Но ее место сразу же займет один из нынешних союзников Великобритании — Соединенные Штаты, Франция или даже Россия. При этом, из-за огромных потерь на Западном фронте, Великобритания, в отличие от США, будет обескровлена, хотя и в меньшей степени, чем Франция и Россия. Понятно, что в этих условиях «ничья» в морском сражении, да еще и со значительными потерями, точно не в пользу Британской Империи.

Можно сказать и так: «ничья» в морском сражении означает для Великобритании победу над Германией и проигрыш Соединенным Штатам.

Мы возвращаемся к первоначальной схеме: для того, чтобы сохранить цивилизационный приоритет, господство на море и Империю, Англии нужна решительная морская победа над Германией. И те, кто ждал и исступленно желал ее, правильно понимали законы психо-истории.

Что же касается Германии, то после поражения в Генеральном сражении мировой войны она могла рассчитывать только на случайные практические шансы. Кампания 1915 года была проведена Антантой настолько плохо, что эти шансы все время оставались, хотя после начала Верденской операции стали совсем мизерными. Проблема Германии заключалась в том, что ординарная и даже неординарная военная победа на суше не перевешивала результат Генерального сражения. Конечно, если бы удалось уничтожить основные силы союзников на Западном фронте, это коренным образом изменило бы ситуацию, но по соотношению сил надежды на это было мало. Однако морской бой носит неаналитический характер и иногда выигрывается заведомо слабейшей стороной. Германская победа на море поднимала настроение в Центральных державах и ощутимо улучшала для них общий стратегический «расклад». С точки зрения Германии ничья или поражение не привносили в военную обстановку ничего принципиально нового.

Выигрывающая войну Великобритания обязана была учитывать в своих расчетах следующий такт мирового конфликта, а для находящейся на грани поражения Германии это было неактуально.

Итак, Германия была заинтересована в морской битве — и победе — не меньше, чем Великобритания. При этом Англия в такой битве ставила на карту свое будущее и Империю, Германия же — только флот. Колониальную империю она уже потеряла, надежды на мир, лучший довоенного, таяли, как дым.

Понимание этого «расклада» придет к германскому руководству очень поздно, на самых последних днях войны. В 1916 году амбиции командования Флота Открытого Моря не заходили дальше идеи неограниченной подводной войны, Фанкельгайн не имел собственной позиции относительно задач, которые следовало ставить перед германским флотом, а император был сторонником концепции «Fleet in the being», то есть «основная задача флота — остаться флотом существующим» и выступать в роли важной карты при заключении мира. А. Тирпиц называл это «упаковать флот в вату».

Англичанам, которые никоим образом не могли втянуть в бой германский флот, отстаивающийся в базе под прикрытием минных полей, помогло случайное обстоятельство. Совершенно безынициативный адмирал Поль, сменивший Ингеноля после германского поражения у Доггер-банки, заболел, и его место занял Р. Шеер. Новый командующий, прежде всего, возобновил обстрелы британских портовых городов, имея задачу, во-первых, нанести врагу ущерб и воздействовать на общественное мнение, во-вторых, при случае перехватить и уничтожить часть основных сил Гранд Флита.

Вырисовывалась следующая оперативная схема:

1. Германские линейные крейсера демонстративно обстреливают английское побережье[171];

2. Германский линейный флот скрытно выходит в позицию ожидания;

3. Британские линейные крейсера перехватывают эскадру Хиппера, как это было у Доггер-банки;

4. Германские линейные крейсера принимают бой на отходе (опять-таки, по схеме боя у Доггер-банки);

5. Но, в отличие от событий 23 января 1915 года, германский линейный флот находится в море. Эскадра Хиппера оказывается приманкой, следуя за которой, британский авангард сталкивается с главными силами Шеера.

Р. Шеер полагал, что реализация такой схемы даст ему шанс уничтожить часть британского флота, причем — наиболее дорогие и ценные корабли.

План имел три очень существенных недостатка.

Прежде всего, он был технически невыполним. Британские линейные крейсера имели большую эскадренную скорость, нежели корабли Хиппера и, тем более, линейный флот Шеера. Поэтому, столкнувшись с главными силами немцев, Д. Битти всегда мог разорвать контакт и уйти. Конечно, если бы Хиппер завел англичан прямо в Гельголандскую бухту, а Шеер сумел бы перерезать им пути отхода, у Д. Битти возникли бы очень серьезные проблемы, но всерьез рассчитывать на это не приходилось.