Первая мировая

Убогий день, как пепел, серый,
Над холодеющей Невой
Несет изведанною мерой
Напиток чаши роковой.
Чуть свет — газетная тревога
Волнует робкие умы;
Событьям верную дорогу
Уже предсказываем мы.
И за пустым стаканом чая,
В своем ли иль в чужом жилье,
Кричим, душ и сердец вскрывая
Роскошное дезабилье.
Упрямый ветер ломит шляпу,
Дождь каплет, виснет на носу;
Бреду, вообразив Анапу,
К Пяти углам по колбасу,
К витринам опустевших лавок,
Очередям голодных баб
И к рыночным засильям давок
Прикован мыслью, будто раб,
Ползут угрюмые подводы;
Литейный, Невский — ад колес;
Как средь теченья ищут броды
Растерянные пешеходы,
Автомобиль орет взасос,
Солдат понурые шинели
Мчит переполненный трамвай;
Слышны мотоциклеток трели,
И басом с козел: «Не зевай!»
У сквера митинг. Два солдата
Стращают дачника царем.
Он говорит: «Былым огнем
Студенчества душа богата.
Царя я не хочу, но все ж
Несносен большевизма еж».
В толпе стесненной и пугливой
С огнями красными знамен
Под звуки марша горделиво
Идет ударный батальон.
Спокойны, тихи и невзрачны
Ряды неутомимых лиц…
То смерти недалекой злачный
Посев неведомых гробниц…
Самоотверженной лавины
Дрожит невольная слеза
И всюду вслед стальной щетине
Добреют жесткие глаза…
Рыдай, Петровская столица,
Ударов новых трепещи,
Но в их угрозе, как орлица,
Воскрылий бешенных ищи!
Сама себе служи наградой,
Коня вздыбляя высоко,
И вырви с болью, как с отрадой,
Стрелы отравленной древко![53]

Грандиозная по масштаба и опустошительная по последствиям Первая мировая война долгие годы влияла на экономические и социальные процессы развития стран — ее участников. Дестабилизация и разруха охватили мир. Во многих странах и после войны продолжали свирепствовать тяжелые болезни. Тиф и холера, например, стали обычным явлением для России послевоенного периода.

Приведу свидетельства очевидца событий, старейшего преподавателя физического факультета Саратовского государственного университета, с которым мы тепло общались, несмотря на значительную разницу в возрасте (вели занятия по физпрактикуму в параллельных группах) — Сергея Афанасьевича Суслова.

Сергей Афанасьевич был удивительно добрый и умный человек, я всегда его вспоминаю, как одного из своих главных учителей. У него было много всяких интересных историй из послереволюционного периода. Одна из них, как он, идя на занятия в университет, умудрился прямо на улице принять роды у молодой женщины, которая, не дождавшись акушера, ловила пролетку. У Сергея Афанасьевича был тогда единственный пиджак, он его вынужден был подстелить под эту женщину, и прямо на пиджаке принял роды. Когда он рассказывал эту историю, у него всегда спрашивали — вернули ли ему пиджак? Увы — пиджак ему не вернули, так как он из скромности даже не навестил мать с младенцем.