Первая миссия

– Потрясающе! – обрадовалась Маша, примерив его с первой попавшейся рубашкой и рассматривая себя в зеркале. Сарафан был легкий, гладкий на ощупь, из прочной кожи, а главное – очень стильный.

– Жаль, что его нельзя взять домой! – вслух сказала девочка, любуясь на свое отражение. – Эта вещь приучит меня к юбкам, как желала бы мама, а Светка лопнет от зависти. Я почти как Тринити в «Матрице», только юбка поуже.

– Простите, вы хотите купить его? – с выражением крайнего изумления на лице спросил торговец.

– Несомненно! – рассеянно отозвалась Маша, выбирая к сарафану блузку. Наконец нашла одну – кислотную желто-зеленую по местной моде, точь-в-точь такого оттенка, как ее носки (жаль, носки в Как-о-Думе не продавались, наверное, еще не были изобретены). По отдельности куртка, носки, кроссовки, сарафан и блузка выглядели странно, но вместе составили очень стильную композицию.

«Хотя, наверное, у мамы было бы по этому поводу совершенно другое мнение», – подумала Маша и загрустила.

– Сколько с меня? – спросила девочка у торговца. Тот с озадаченным видом потребовал за блузку пятнадцать золотых монет, утверждая, что воланы на воротнике и рукавах сделаны благодаря особому, очень дорогому клею морского тигрового краба, а за кожаный сарафан попросил самую мелкую – треугольную монетку красного цвета.

Когда Маша пришла в Академию, господин Железный на своем посту еле слышно пробормотал:

– Я же говорил – господа коровники…

– Что? – удивилась Маша. Но из-за опущенного забрала до нее не донеслось более ни звука.

В библиотеке ее сразу встретил предупрежденный магистром господин Книгочей. Отчета по миру, откуда пришла Маша, и на самом деле не нашлось, пришлось писать его самой. Девочка с облегчением узнала, что писать в записках можно только о том, что видел собственными глазами. Другую информацию можно было поместить под заголовком «Непроверенные слухи». Писать пером оказалось не очень трудно. Сначала Маша макала его в чернильницу по чуть-чуть, так, что чернил хватало всего на одну-две буквы. Потом осмелела и стала набирать чернил больше, постепенно привыкла и даже вошла во вкус. Написанное пером было тонким и ярким, так ни одна шариковая ручка не пишет! Девочка трудилась до обеда, описывая свою школу, родителей, друзей, свои поездки в лагерь. Описала телефон, телевидение и Интернет в надежде, что Мудреный побоится напасть на мир, где так быстро расходится информация. Затем господин Книгочей велел ей идти подкрепиться.

Маша в самом прекрасном расположении духа вошла в «Синий странник». Пусть на плече у нее какаду-доносчик, зато отчет наполовину написан, у нее новый наряд, она научилась колдовать и скоро найдет путь домой… Но в таверне ее ожидал неприятный сюрприз. Илья и Никита сидели одни за столиком. А по соседству с ними расположилась компания весело хихикающих девчонок.

Маша не сразу узнала в важной красивой барышне с высокой прической и в роскошном голубом с золотом платье быстроногую Натку…

Глава 35 Предательство

Маша мимоходом поздоровалась с Шефом, который настороженно взглянул на птицу на ее плече. Потом прошла прямиком к столику, за которым сидела Натка и ее новые подруги – Бруния, Инесса и Яна.

– Привет, Ната, – сдержанно сказала Маша, обдумывая свои дальнейшие слова. Натка опустила голову. Конечно, каждый сам выбирает себе друзей, но ведь буквально несколько дней назад Яна презирала Натку. Что происходит?

– Красивое платье, – сказала Маша, рассматривая свою бывшую подругу. Натка подняла на нее умоляющий взгляд, но в это время вмешалась Бруния:

– Как, сквознячка, у тебя тоже обновка? Подрядилась доить коров? – И подруги оглушительно захохотали. Натка тоже улыбнулась.

– Что вы имеете в виду? – похолодела Маша.

– Твой наряд – кожаный сарафан – это униформа коровниц, – снисходительно объяснила Яна. – Только я впервые вижу, чтобы сарафан коровницы надевали вместе с дорогой блузкой и грубой броней.

Маша похолодела – так вот отчего сарафан так дешево стоил.

– Впрочем, так, наверное, одеваются в ТВОЕМ мире, – продолжала Яна, и ее ядовитый голосок разносился по притихшему залу. – Вероятно, жуткая дыра, неудивительно, что ты сбежала. Хочешь, подарим тебе парчовое или бархатное платье? Ради твоей милой птички, ведь это подарок от высокой особы!

Теперь все смотрели на Машу и ее какаду. Смотрели с презрением. Было ли это презрение к ее наряду или Машу уже считали доносчицей Мудреного, девочка не знала. Она готова была сквозь землю провалиться!

Яна щелкнула пальцами, и Машин сарафан превратился в тяжелое бархатное платье, расшитое золотом и дорогими каменьями.

– Носи, тебе по чину полагается. Придворная дама господина Мудреного, – торжественно сказала Яна.

Если бы в данный момент рядом оказалась Машина мама или учительница, они бы прекрасно знали, что за этим последует. Когда Маша бывала в ярости, она могла сказать все, что угодно, совершенно не думая о последствиях.

– Да, рыжая купчиха, ты совершенно права, – усмехнувшись, сказала Маша.

– Как ты меня назвала? – опешила Яна, но Маша продолжала: