Первая научная история войны 1812 года

Подобные тезисы (про «первый шаг к созданию») хитро и звучно были прикрыты «лапником» словосочетания «Отечественная война» — первыми двумя словами на той же странице упомянутой Энциклопедии: главное выслужиться в первых фразах (ранее те же люди в подобных же изданиях помещали цитаты классиков марксизма-ленинизма с антикрепостническими идеями). Вот такую позорную комедию ломают авторы официоза: все коалиционные соглашения против Франции подписаны, сами участники событий были убеждены, что они в союзе и снова (как и в прошлые годы) действовали как коалиционеры (помогая друг другу деньгами, войсками, военными советниками, дипломатической поддержкой, данными разведки и т. д.), но просто честно и откровенно назвать вещи своими именами (да: война 1812 года была 6-й антифранцузской коалицией!) российским авторам даже в XXI в. не позволяет желание получать гранты и быть карьеристами. «В скобках» уточню: в редакционном совете состояли — служащий Федерального бюджетного учреждения культуры «Государственный исторический музей», бывший сотрудник музея «Траурный поезд В.И. Ленина», В.М. Безотосный и директор столь же бюджетного музея-панорамы «Бородинская битва» тов. И.А. Николаева (1939 г. р.), которая вообще никогда темой 1812 года научно не занималась, а была в основном, так сказать, завхозом (в любом случае, ее потом «не продлили», а посадили на место директора девушку-завхоза помоложе, но потом уже та ушла в декретный отпуск — это долгая история…). Так вот нельзя быть, как говорится, наполовину беременной или наполовину в антифранцузской коалиции, а наполовину вне подписанного вами официального «оборонительного и наступательного договора»! Подчеркну, однако, что в российских школьных и институтских учебниках нет и подобных осторожных упоминаний о коалиционных соглашениях России: в «учебной» литературе фальсификация истории достигла своего апофеоза.

Как я уже говорил, хронологически первым (24 марта по старому стилю / 5 апреля по новому 1812 г.) участником новой, VI антифранцузской коалиции, стала Швеция, подробные обстоятельства союза с которой были в свое время разобраны В.В. Рогинским в его небольшой по объему монографии «Швеция и Россия. Союз 1812 года» (М.: Наука, 1978). Однако советский автор все еще был вынужден называть войну 1812 г. «Отечественной» и делать принципиально неверный и противоречивший им же самим приведенным документам вывод о том, что соглашение было лишь одним из камней «в фундаменте складывавшейся антинаполеоновской коалиции» 1813 г.¹⁰¹ Между тем, с дипломатической точки зрения, de jure, с момента подписания соглашения имел место факт появления антифранцузской коалиции. Она стала шестой по счету с 1792 года и продолжилась в 1813–1814 гг. Стоит подчеркнуть, что термин «антинаполеоновская коалиция» научно некорректен, потому что отсчет упомянутых коалиционных союзов идет от начала 1790-х гг., когда Наполеон был еще нищим офицером.

В.В. Рогинский пишет: «Русско-шведский союзный договор должен был базироваться на условиях Гатчинского договора, заключенного в 1799 г., с рядом добавлений: 1) Александр гарантирует Швеции присоединение Норвегии (прямо „венская кухня“ — прим. мое, Е.П.); 2) Россия предоставляет Швеции корпус численностью 15, 20 или 25 тыс. человек для этой цели; 3) к моменту прибытия русских войск в Швецию для объединения с ними шведы подготовят армию в 35–40 тыс. (цель объединенного русско-шведского корпуса — высадка на датском о-ве Зеландия, чтобы принудить короля Дании Фредерика VI уступить Норвегию Швеции); 4) если датский король на это не согласится, союзники будут считать его своим врагом; 5) если Дания присоединится к Швеции, России и Англии, ей будет обещано, что эти державы будут вести переговоры с Францией лишь при условии, что Дания получит полную компенсацию на берегах Эльбы».

Далее следовал план совместного вторжения в северную Германию: «Если датский король согласится вступить в эту систему…, его армия присоединится к шведам и русским и к корпусу в 4–5 тыс. человек, который смогут предоставить англичане. В целом это образует армию более чем в 80 тыс. человек, которую легко будет довести до 120 тыс. наборами в северной Германии, главным образом, в ганзейских городах и Ганновере». Подчеркивалось, что после осуществления шведско-норвежской унии, которая будет следствием военного вторжения в Зеландию, «объединенная армия в случае необходимости может быть переброшена в окрестности Гамбурга и затем на Одер, где она будет в состоянии осадить Штеттин, беспокоить тылы французской армии, повлиять на прусский двор, пробудить смелость немцев и совершить полезную для русской армии диверсию».¹⁰²