Первая после бога

Дело в том, что в преддверье чемпионата «Владыки замка» и в русле потепления отношений между государствами, капитан и центральный нападающий эльфийской команды должны были нанести визит вежливости коллегам, да провести какие-то там совместные мероприятия. Какие именно, Дира так и не поняла. Тренировки, что ли? В общем, это и неважно. А важно то, что кангарские болельщики решили наглядно продемонстрировать: тощим[34] в империи не рады. Вот и зарядил затесавшийся в толпу болельщиков кадет-недоучка одному из драконов огненным мячиком в глаз.

По словам «заговорщиков» таких последствий они не предвидели. В это тоже верилось без труда: заряд совсем не большой, да и посольство вместе с дипломатическими осложнениями фанатов вряд ли интересовали. Вот в то, что злого умысла местные болельщики вовсе не имели, полиция не верила. Кроме диверсии с драконом, малолетние умники приготовили ещё и тёплую встречу конкурирующей группе поддержки, прилетавших позже. Приветствовать собирались предусмотрительно заготовленными и любовно отполированными дубинками, спрятанными в букетах.

Скандал с катастрофой от всего этого тише, конечно, не стал. Наоборот, шуму поднялось ещё больше. Вот только шумели как-то растерянно. Высоколобые мужи из министерств, ведомств, дипмиссий и посольств, видимо, просто не знали, как реагировать. А учитывая то, что на следующий после катастрофы день эльфийские болельщики разгромили у себя на родине торговое представительство Кангара, проломив череп помощнику консула, так и вовсе ничего цензурного сказать не получалось.

Кстати, консульского секретаря местная медицина тоже спасти не смогла. Получилась такая рокировка — хоть смейся, хоть плачь.

— Ты газет вообще, что ли, не читала? — скептически поинтересовался Март.

— Да нет, — не слишком уверенно ответила Дира.

Съязвить бы, мол: «Что я там интересного могла найти!» — да лучше не стоит. Ведь и вправду, любопытного, вероятно, немало печатали.

— Ну и зря, — Нейрор пристукнул тростью по полу. Сухие сосновые доски отозвались звонко, как барабан. — Между прочим, про тебя там тоже много чего пишут.

— Представляю… — мрачно буркнула Кассел.

— Вряд ли, — хмыкнул Март. — Вот, например, представляла, что Варосы станут заливаться, как два соловья, превознося до небес твои достижения? Понятно, поначалу им не до этого было, самим бы отбрыкаться. Хоть косвенно, но замазаны. Но потом Кэп с таким разгромным обращением к болельщикам выступил, — седой крутанул головой — Дира опять не поняла, то ли осуждающе, то ли восхищённо. — Пообещал всем фанатам, кому в голову ещё что умное придёт, лично ноги повыдёргивать. Конкретный такой, мужик, нечего сказать. Ну, перед эльфами, понятно, расшаркались. Компенсации за свой счёт, то, сё… Короче, наших «Драконов» опять все любят.

— Кэп — это старший из близнецов?

— Вот сразу видно: не болельщица ты, — усмехнулся Март. — А это неправильно, непатриотично. К людям надо ближе быть. Они-то, между прочим, расстарались. Как только опять в фавор вошли, тут же и начали дифирамбы петь, какая доктор Кассел раззамечательная: талантливый хирург, умница и красавица. И жизнью они тебе обязаны.

— Оба?

— Оба не оба, а журналисты сейчас между собой хаются, кто прав. Та, что на тебя и больницу пасквиль накатала. Или те, кто Варосам подтягивают. Сама знаешь, народ у нас сердобольный. Обхаять врачей — дело благородное, даже необходимое. Но и такую хорошую, да властями зажимаемую врачиху в святые возвести, завсегда готовы.

— Нет такого слова «врачиха», — растерянно протянула Дира, не зная, как и реагировать на такие новости.

— Теперь есть, — хмыкнул Март. — Так что, близнецам ты по бутылке хорошего коньяка поставить обязана. Имидж они тебе сделали. Кстати, этому следователю, как же его?.. Эйнер, что ли? В общем, дружку своему тоже презентуй. Он добился, чтобы твоё личное дело засекретили. И всех ваших работников застращал. Пригрозил, кто твой адрес журналюгам сдаст, тут же в кутузке окажется. Чего таращишься? Дали иначе в тишине страдать! Если б не он, то газетчики на заборе как галки сидели.

— Поблагодарю при случае, — пообещала Дира отвернувшись.

Неудобно ей стало и почти стыдно. Она-то Маю наговорила, чего не стоило, а следователь её защищать взялся. Нехорошо получилось. Хотя, конечно, всё от точки зрения зависит. Вполне возможно, не о её спокойствии полицейский пёкся, а в интересах какого-нибудь своего дела.

— И с супругом своим зря поговорить отказалась, — как бы невзначай бросил Нейрор.

— А это уж точно не твоё дело! — ощетинилась Кассел.

— Как раз моё, — кивнул Март, концом трости вычерчивая на половицах невидимые узоры. — У нас теперь совместные интересы. Он громит правительство и подразделение ЧС. Рассказывает, как неправильно пострадавших вывозили, да лечили неверно, а теперь пытаются всю вину на ни в чём неповинных врачей спихнуть. Мы пытаемся оправдаться. Киваем на недостаточное финансирование. В результате господин Ван’Риссель получит избирателей, мы денежки, а вы индульгенцию. Всем прямой профит. Ну что, брезгливо губки подожмёшь и начнёшь активно презирать?