Первая волна. Сексуальная дистанция

Такая любовница, как Элиза, для первого раза – настоящий подарок для того малолетнего придурка, каким я был. Она была красивой, умной, страстной и хорошо знала, чего хочет в постели. Все, что я, неопытный школьник, мог ей предложить – это неутомимая энергия, дьявольская выносливость и полное послушание. Все это она уверенно использовала для своего удовольствия и помешала мне все облажать. Из ее постели я вышел с таким разносторонним опытом, какого у иных парней не случается за всю жизнь.

Она взяла меня в свои милые ручки: затравленного упреками взрослых за раннее развитие, за безмозглость, испытывающего чувство вины за свои сексуальные желания и запуганного их проявлениями. Стыдящегося самого себя и уверенного в том, что я плохой из-за того, какой я есть. Об этом твердили учителя, родители Альбины, даже мои намекали, что мне бы подумать верхней головой и сосредоточиться на учебе, как будто я мог отменить все то, что чувствовал ниже. Я привык запрещать себе быть собой. Привык к строгому ошейнику на горле своих желаний. Элиза, чудо и волшебница, меня исцелила.

Потрясение ждало меня в первые же полчаса сексуальной жизни. Когда она быстро раздела меня, отмахнувшись от моих неумелых ласк, усадила на край кровати и взяла в рот с бесконечным желанием, восторгом и обожанием, а я охренел, что на меня вообще можно так смотреть, так прикасаться и так, черт возьми, любить. Она довела меня ртом до первого оргазма за считанные минуты и… да у меня просто крышу снесло… с удовольствием проглотила. Я в этом увидел столько принятия, столько свободы, что будто получил разрешение существовать и быть желанным. Как будто горячая Элиза, ласково мурлыкающая на испанском комплименты моему телу, впервые рассказала мне, что я имею право на возбуждение, на свои желания и на удовольствие. Мне от восторга хотелось выть как психованному павиану.

Я был готов продолжать сразу, и на это она тоже отвечала потоком похвал и восторга. Ее радовало все, за что меня ругали, она принимала меня целиком, без остатка, и я ей нравился, черт возьми! А я так привык бороться с собой, что шаг за шагом разрешая себе одно желание за другим и не встречая сопротивления, будто избавлялся от оков, которые десятками падали к моим ногам, снятые заботливыми, нежными Элизиными ручками.

«Хочешь еще? Пожалуйста, дорогой, я мечтала об этом».

«Поцеловать здесь? Ну конечно могу. Расскажи, где приятно».