Первая волна. Сексуальная дистанция

– Буся, ко мне! – крикнула хозяйка, и плотоядная зверюга послушно бросилась обратно, на ходу облизываясь от крови. – Так ему и надо, паршивцу, будет знать, как цветы в парках обрывать, – приговаривала женщина, подбирая поводок и с презрением победителя взирая на меня с газона.

От боли я выматерился так, что Сатана бы вздрогнул. Кровь быстро пропитала носок на пятке, и я минусанул к джинсам еще и кеды. Красавчик, что тут скажешь! Нарвал цветов, дебил…

Я заскакал на одной ноге, пытаясь разглядеть степень ущерба, казалось, что меня ждет страшное зрелище разодранной плоти и просвечивающих сквозь рваную рану костей, а на деле это оказалось несколько дырок в коже вокруг сухожилия и кровоподтек. Я разглядел свою рану, и паника отступила, в тот же момент боль показалась вполне терпимой и лишь горячими толчками запульсировала в лодыжке. «Выживу», – подумал я и заковылял к автобусной остановке.

В зону прилета я прихромал, когда там уже собралась толпа и галдела в ожидании первых прилетевших. Я с завистью покосился на мужчину с огромным букетом красных роз и целыми штанами. Мой жалкий букетик фиалок выглядел насмешкой, не говоря уж о цене, какой он мне достался. Но мне было уже все равно. Заработаю и на розы. «Когда-нибудь, – упрямо думал я, – подарю ей такой букет, что не унесет!» Ну а пока на первый план выходило волнение и ожидание той самой встречи, которая покажет, умеет ли моя девушка читать мысли и определять по физиономии продвижение в сексуальном опыте.

Польза всей этой истории с букетом и Бусей была в том, что я начисто забыл про все свои нервы и вспомнил об этом, лишь когда в створе раздвижных дверей увидел до боли знакомый и до дрожания в сердце любимый силуэт рядом с фигурой отца. Забыв о ране, я бросился навстречу. Сердце окатывало приливными волнами холодной паники, но я упрямо пробивался сквозь толпу встречающих и оказался с одной стороны барьера, как раз когда Альбина вышла из дверей.

– Аля! Иди сюда, – услышал я призыв и увидел, что встречаю ее не один, с противоположной стороны барьера стояла Елена Сергеевна и улыбалась, раскрывая для нее объятия.

Меня никто из них не видел, и долгожданная моя повернулась и сделала два шага навстречу матери.

– Аль! – крикнул я на весь зал. – Я здесь!