Первая волна. Сексуальная дистанция

Она обернулась, мое сердце будто удар пропустило, когда ее взгляд скользнул по моему лицу, и в ту же секунду она просияла. Бросила свой чемодан, где стояла и побежала навстречу, забыв о родителях и толпе, которая шла следом, толкая ее оставленный багаж. Через мгновенье она налетела на меня и крепко обняла одной рукой, левая была прижата к груди эластичным бандажом. Я обхватил ее за плечи бережно, но крепко, наклонившись и будто стараясь обнять и плечами тоже, завернуть в себя как в одеяло.

А потом она подняла мне навстречу свое счастливое лицо, и я с безумной страстью впился в ее губы, а по всему телу словно доза обезболивающего разлилась волна тепла и взорвалась покалывающими грудную клетку изнутри острыми лучиками счастья. И Альбина ответила на мой поцелуй впервые за больше чем полгода. Ответила охотно, радостно. Как будто не было этого холода и пустоты в глазах, как будто это я, глупый, не целовал ее, пока она все это время была здесь и только того и ждала. Нас завертело в водовороте долгожданного, такого остро прекрасного поцелуя, из которого меня грубо выхватил сердитый окрик:

– Ну хватит! Ведите себя прилично. Постыдились бы! – это отец Альбины рявкнул над нами, прерывая волшебство и грубо вмешиваясь в мое оглушительное счастье.

Как эта фраза резанула меня по нервам! Я аж дернулся, выпуская мягкие губы любимой из своих. Насколько же я успел привыкнуть к другому отношению. К свободе и одобрению окружающих, которые радовались, видя любовь, а не пытались ее спрятать и отменить. Мне немедленно захотелось огрызнуться, что стыдиться нам нечего. Но я сдержался. Родителей Альбины как козырный туз бить было нечем. Она покраснела и уткнулась в мою грудь, пряча лицо от них и остальной толпы, а я упрямо не выпускал ее из объятий.

– Пойдемте, мы всем мешаем, – строго скомандовал отец, и под неодобрительными взглядами обоих родителей мы направились к выходу.

Они с чемоданом быстро ушли вперед, а я вручил Альбине свой трофейный букет и запузырился от радости, когда увидел восторг в ее глазах.

– Спасибо, – она вдохнула запах фиалок и подняла на меня глаза, полные благодарности, и тут же ее брови тревожно сдвинулись. – Леша, что с тобой?

Меня бросило в жар, будто я шел по краю крыши, оступился, ухнул вниз и вот-вот меня переломает о мостовую.

– Что? – выдохнул я, чувствуя, как бледнею.

– У тебя такие глаза… странные и… почему ты хромаешь? О господи! Ты же весь в крови! – она отступила и задохнулась от ужаса, прижав кулачок с букетом к лицу.