Первая волна. Сексуальная дистанция

На меня нахлынуло такое облегчение, что ноги едва не подкосились. Должно быть, зрачки расширились от боли, я бледен и, наверное, выглядел не вполне здоровым.

– Вы идете? – окрикнула нас Елена Сергеевна.

– Мама! У него кровь! – немедленно заложила меня Альбина.

– Что стряслось? – ее неприязненное выражение лица сменилось тревогой. – Дима! Помоги!

Все засуетились вокруг меня, а я пытался объяснить, что ничего страшного, подумаешь, собака укусила, до свадьбы заживет. Но пропитанная кровью пятка кеда, кровоточащая рана и рваная штанина воздействовали на них гораздо убедительнее, чем мои слова. Мне помогли дойти до машины, усадили на заднее сиденье вместе с Альбиной и по крайней мере на время дороги оставили в покое. И я наслаждался близостью любимой, нашептывая ей на ухо историю своей бесславной схватки с Бусей в борьбе за букет.

– Дурак такой, – с нежностью проговорила она, почесывая мою голову пальцами, и я провалился в бесконечное блаженство.

Меня отвезли в травмпункт и практически силой забрали Альбину домой, а после перевязки меня встретил отец, который добавил увесистый подзатыльник к повреждениям этого дня.

– Болван! – высказался он. – Когда ты повзрослеешь наконец? Повезло тебе, а надо бы, как в моем детстве, сорок уколов от бешенства в живот. Глядишь, научился бы думать головой, а не задницей.

Я не думал, что сорок уколов спасли бы положение, но был безмерно благодарен и Бусе, и ее зловредной хозяйке, что под прикрытием боевого ранения и моя бледность, и виноватые, бегающие глаза, и паническая аура проскочили испытание первой встречей. Ну а дальше будет легче, думал я.

Если легче и было, то изнутри своей больной головы я этого не заметил.

Казалось бы, все вернулось на круги своя. Как было в прошлом году, когда мы были настоящей парой, которая целуется по закоулкам, всюду ходит за руку и насмотреться друг на друга не может. Жесткий родительский режим: из дому до школы и обратно и проводить в художку, а потом встретить – казался мне щедростью. Я уже мог сравнить, как бывает, если мешают не родители и учителя, а кое-что другое. И в этот раз, казалось, мешал именно я. Потому что я жестко палился и ничего поделать с этим не мог.