Первая, вторая, третья

— Как скажете. — Эндрю развернул к себе ноутбук, прочел: — «Не выдайте меня. Вы говорите по-русски?» Я ответил, что не говорю, она написала: «Лучше пишите. В доме видеокамеры, думаю, есть и подслушивающие устройства. Никто не должен знать, что мы общались, не выдайте меня». Я написал: «Кто вы?» Она: «Светлана. Меня увезли с улицы, насильно сделали операцию на горле, лишили голоса и заставили стать Лизой».

Всеволод Федорович слушал, обхватив лоб руками, когда же Эндрю прочел последнюю фразу, убрал руки и выдавил:

— Насильно лишили голоса? Сволочи. Дальше.

— Потом был перерыв, Лиза… э-э… Светлана села на свое место, она боялась, что нас за перепиской застанет прислуга. Та пришла много позже, мне пришлось выпить кофе и потребовать еще чашку…

— Так, я понял, — очнулся Всеволод Федорович. — А где моя дочь?

— Я задал тот же вопрос, когда прислуга ушла варить кофе. Светлана написала: «Не знаю. Знает Роди и его банда. Я боюсь. Надо поговорить с отцом Лизы, но не здесь, в доме опасно».

— Виталий, принеси мне сигареты. Да, скажи, чтоб здесь стоял официант, не бегать же нам за каждым пустяком. Он все равно не поймет, эту профессию избирают те, кто ни на что не способен, даже выучить иностранный язык.

Во время паузы он молчал, Эндрю сказал:

— Она еще написала, что над ней издевались, заставляя слушаться, били. Кстати, она левша, но ее заставили копировать подпись Лизы правой рукой. Да, доктора, который лишил ее голоса, еще какого-то мужчину застрелили прямо в клинике, потом шантажировали девушку.

— Шантажировали? Как?

— Ей угрожали. Если она попробует сдать их, убийцей выставят ее, а также убьют ее жениха на ее глазах и бабушку, потом саму Светлану. По-моему, ваш зять и его свита безмозглые скоты.

Виталий принес сигареты, с ним появился в зале официант и стал у двери, Всеволод Федорович закурил, запил коньяком дым, щекотавший горло, и сказал Светлане:

— Спасибо тебе, ты могла из-за страха не рисковать, но рискнула, я оценил это. Как думаешь, девочка, что Роди сделал с Лизой? — Светлана пожала плечами и отрицательно покачала головой. Всеволод Федорович подумал и задал следующий вопрос: — Может, ты слышала их разговоры, не знаешь, какова цель Роди?

Он получил тот же ответ и снова погрузился в невеселые мысли, закурив вторую сигарету. Вдруг Светлана затребовала ноутбук, получив его, написала, а Виталий прочел вслух:

— «Отпустите меня, пожалуйста. У меня есть бабушка, она стара и больна. Есть жених, я люблю его. Прошу вас, отпустите, я хочу домой».

О, сколько понимания она увидела в глазах безутешного отца, не знающего, где его единственная дочь и что с ней. Поскольку он молчал, Светлана догадалась, что у него тоже зреет некий план и, не дай бог, он намерен включить туда ее. Она не обманулась.

— Светочка, пойми, — заговорил он по-русски, — если я тебя сейчас отпущу, Роди догадается, что ты его предала. Думаешь, он сбежит, не отплатив тебе? Когда человек, выбирая между «хочу» и «надо», предпочитает первое, он перестает собой руководить, им управляет «хочу». А Роди чего-то хочет. И второе: я прошу тебя помочь мне. Не отказывай, девочка. Я тоже сейчас выбрал «хочу», только это слово в моем случае подчиняет другое — «надо». Хочу выяснить, что с моей дочерью, поквитаться с ее мужем вне зависимости от того, жива она или нет. А для этого нужна ты, Роди не должен понять, что нам известна правда. Никого не бойся, я буду защищать тебя, и поверь, с тобой ничего не случится. Мы разыграем свою партию.

Светлана заплакала. Она так долго жила в кошмаре и тряслась от страха и ужаса, так ждала случая, чтоб убежать домой, а теперь ей предстоит вернуться в застенок. Снова ее туда загонит страх за жизни любимых людей и свою собственную, неумение отказывать в тяжелой ситуации тоже сыграло свою роль. Всеволод Федорович понял, что слезы — это и есть согласие, которое дается ей невыносимо тяжело. Он привлек Светлану к себе, прижал к груди, утешая:

— Ну-ну, ты же сильная девочка, столько перенесла и не сломалась. Потерпи еще немного, совсем немного, теперь тебе будет легче, мы ведь будем вместе. Ты согласна?

А куда ей деться? В конце концов старший урядник со злобными псами должны получить свое. Официанты принесли мясо, креветки, овощные салаты, они ставили все это на стол бесшумно. А Светлана придвинула ноутбук и написала, на этот раз прочел Эндрю:

— «Позвоните Захару, скажите, что я жива».

Виталий достал трубку, Эндрю продиктовал номер, телефон передали боссу.

— Я слушаю, — сказал Захар, Светлана снова заплакала.

— Здравствуйте, Захар, — сказал в трубку Всеволод Федорович, одной рукой обнимая Светлану за плечи.

— Простите, я вас…

— Да, мы незнакомы. Но надеюсь, познакомимся. Меня попросила позвонить вам ваша невеста Светлана, она рядом со мной.

— Дайте ей трубку. Я хочу услышать ее.

— К сожалению, это невозможно. Светлана не говорит, у нее нет голоса…

— Как это?