Первая жертва

Он знал все о каждом судне в порту, потому что в таком маленьком городишке, как Сент-Томас, только и разговоров было что о яхтах да о морских бродягах. Стоя на пирсе, Деннисон смотрел на новенькую шведскую тридцатифутовую яхту, на которой пришли двое парней из Гетеборга. Один сейчас валялся в местной больничке с пищевым отравлением, а второй, оказавшись без гроша в кармане, из кожи вон лез, чтобы повыгоднее загнать кому-нибудь их посудину. Рядом со шведской яхтой стояла на якоре увеличенная копия знаменитой «Капли» Джошуа Слокума. Эта красавица принадлежала отошедшему от дел владельцу заводов по производству электроприборов, который путешествовал с супругой и каким-то другом семьи. Неподалеку, почти у самого главного причала, болтался старенький шлюп. Парень по имени Тони Эндрюс вместе с двумя приятелями пригнал этот шлюп из Нью-Бедфорда. В Сент-Томасе его приятели решили, что по горло сыты морскими приключениями, которых им хватит теперь до конца жизни, и сошли на берег. Тони собирался идти дальше один, хотя с огромным парусом управиться в одиночку будет, наверно, трудновато. Дальше виднелся маленький двадцатишестифутовый шлюп из Англии, на котором прибыл невозмутимый бородач с симпатичной молодой женой. У самого конца причала болтался заброшенный одномачтовый тендер. Его владелец собирался когда-то на Таити, но вот уже три года торчит в Сент-Томасе, без конца копаясь в своем моторе и починяя генератор. Видно, не очень-то он и торопится на свой Таити. На ялике испанской постройки, пришвартованном у северного дока, жил американский писатель – тощий, самоуверенный и вечно чем-то недовольный. Он писал рассказы, настрочил их уже целую кучу, и каждый день ездил на велосипеде на почту в Сент-Томас, проверяя, не прислали ли ему гонорар. Когда же вместо гонораров издатели присылали обратно его творения – а так оно обычно и бывало, – этот зануда, и в хорошие дни угрюмый и мрачный, становился чернее тучи. У него не было никаких явных источников дохода – но, как ни странно, особых денежных затруднений тоже.

Накануне из Аргентины прибыла большая гоночная яхта. Бригантина, зафрахтованная в Антигуа, заканчивала погрузку баков с водой, готовясь отплыть на рассвете. Рядом виднелся старый сухогруз капитана Финнерти из Сен-Мартена.

Судя по небольшой толпе на борту австралийского кеча, вечеринка уже началась. Писатель-американец перевез Деннисона туда в надувной резиновой лодке.

Пирушка началась довольно прилично. Двое здоровяков-австралийцев вежливо развлекали гостей разговорами. Подавали ром местного разлива, который прикупили более денежные моряки. Короткие тропические сумерки быстро сменились ночным мраком.

– А где капитан Джеймс? – спросил Алекс. – Что-то не видно его кеча.

– Он стоит у городской пристани, по ту сторону острова, – пояснил Финнерти. – Грузит снарягу. Сказал, что может не успеть на вечеринку.

– Я так надеялся, что он придет, – сказал Алекс. – Тут один парень хочет идти с ним в Нью-Йорк.

Старый Финнерти поскреб седую бороду и повернул кирпично-красное от загара лицо к Деннисону.

– Вообще-то, – сказал он, – ходить с кэпом Джеймсом тяжело, но здорово. Он настоящий рабовладелец, спустит три шкуры с любого, но и себя тоже не жалеет. Зато ты будешь плавать с настоящим моряком и отличным человеком.

– Да, я слышал, – сказал Деннисон, хотя как раз о Джеймсе он ничего не слыхал. – Вы его давно знаете?

– Давно, – кивнул Финнерти. – Мы с Джеймсом ходили вместе на трехмачтовой «Звезде Океана», которая в конце концов пошла ко дну неподалеку от мыса Горн. Наверное, вы много слышали о Джеймсе?

Финнерти окинул взглядом каюту.

– Нет? Ну, он мало ходил по Карибскому морю. Зато собаку съел на морских путях возле берегов Африки, Индонезии и Китая. Ах да, еще Южной Америки и туземных островов Тихого океана. Наш капитан настоящий джентльмен удачи. Из старого поколения, последний флибустьер Божьей милостью!

– Не уверен, что морские разбойники уходят в прошлое, – заметил, ухмыльнувшись, писатель. – Я думаю, что определение «джентльмены удачи» можно применить ко многим, собравшимся здесь.

– Я имел в виду нечто другое, – откликнулся Финнерти. – Действительно, мы водим наши яхты по морю, и иногда это – опасное занятие. Некоторые из нас покоряли горные вершины, или охотились на тигров, или дрались на войне. Все это чертовски опасно, я не спорю. Но нам далеко до настоящих джентльменов удачи так же, как до капитана Джеймса.

– Отчего же? – поинтересовался писатель.

– Потому что он слеплен из другого теста.

– Боюсь, что не понимаю вас.

Финнерти тряхнул головой.

– Не знаю, как вам и объяснить. Джеймс всегда ходил по лезвию ножа, если вы улавливаете суть этого выражения… Понимаете, Джеймс сражался почти во всех войнах, которые прогремели за последние тридцать лет. Он мыл золото в Новой Гвинее, водил торговую шхуну на Гебридских островах, пахал с рабами в Сенегале…