Первое апреля октября

Он конечно не стал говорить, что её пришлось убрать. Связалась с этим сопляком, с Делахи! Мало того, что опозорила фамилию, так ещё и слишком много болтала о делах мужа...

Он всегда говорил ей, чтобы ездила аккуратней. Но Деззи любила скорость. И не любила автосервис. Что-то с тормозами...

- Умерла... - выдохнул Тони. - Я не знал.

- Да, Тони, - Фил смахнул слезу. - Попала в аварию. Ты же знаешь, она всегда любила погонять.

- Жаль, Фил, - покачал головой его визави. - Мне очень жаль. Чёртова жизнь!.. А я и не думал, что Беккерсон — это ты. Мда... Давно ты им стал?

- Давно. Когда перестал быть собой.

- Сомневаюсь, что перестал.

Тони поелозил в кресле, посмотрел в окно, на котором всё так же выплясывали жёлтые блики. Вдалеке, за Лоуэй-стрит, одно за другим угасали окна Стаутон-билдинг. Клерки расходились по домам. Небо, тусклым намёком на луну, просвечивало в разрывах низко нависших над крышами туч.

В этом городе Тони родился и дожил до первой седины. Это был его город. Но это был не его город. С некоторых пор — с довольно давних, впрочем, - Тони был не нужен этому городу. Чёртова жизнь!..

- Мне жаль, Фил, - повторил он задумчиво. - Ты ведь любил её?

- Я любил её. Я и сейчас... люблю.

- Понимаю.

- Она не могла иметь детей.

Да, тот аборт был неудачным, что-то пошло не так. Ему нужен был сын, на будущее. Но что-то пошло не так. Он женился во второй раз, но эта дрянь, эта Мэгги...

- Я исчезну, Тони, - прошептал Фил. - Я сейчас же возьму билет до Франкфурта, до Мадрида, до... до Аддис-Абебы, до Улан-Батора!.. Я исчезну, Тони, клянусь! Ты скажешь Рэндону, что не успел. Ведь это Рэндон заказал меня?.. Ах, ну да, прости... Я лезу не в своё дело... Я исчезну, клянусь тебе! Навсегда. Я дам в пять раз больше, чем тебе обещали за мою жизнь.

- Мне жаль, Фил, - покачал головой его друг.

- Тони... - губы Фила скривились в бессильном плаче. Смешно перекосились тонкие чаплинские усики. Но он взял себя в руки. - Ты ведь не сможешь вот так взять и убить своё прошлое, Тони? Нашу дружбу? Нашу юность? Общие воспоминания? Деззи?

- Деззи... Вертушка Деззи... - Тони покачал головой. Положил револьвер на стол, достал портсигар. Долго выбирал из четырёх самокруток.

- Деззи, - ухватился за это имя Фил, как за спасительную соломинку. - Она часто вспоминала тебя, знаешь. Она ведь... в общем...

- Да ладно, Фил, - Тони наконец выбрал одну сигарету. Щёлкнул зажигалкой. - Дело прошлое. Сколько, ты говоришь, тебе осталось?

- А? - Фил отклонился, выглянул из-за лампы, чтобы получше рассмотреть лицо собеседника. Но увидел только щёку, на которой ленивой ящерицей прилёг застарелый шрам. В зеленоватом свете лампы ящерица была совсем как живая. - Не... не знаю, Тони. Врачи говорят, что если буду соблюдать все... в общем, они сами толком не знают. Год, от силы полтора.

- Полтора года... - покивал Тони. - Чертовски мало, Фил, по сравнению с тем, что прожито.

- Да.

- А с другой стороны... Если сравнить с тем, что нам осталось... Это же масса времени, а?

- Не убивай меня, Тони. Я ведь не сделал тебе ничего плохого.

- Это да...

- Я знаю, тебе трудно простить мне, что...

- Не надо об этом, Фил.

- Хорошо, хорошо. Не буду.

Вонючий дым от вьетнамского табака клубился в свете лампы, щекотал и покалывал ноздри, лениво поднимался и уплывал в форточку, примешивая к коктейлю уличных запахов свою нездешнюю ноту. Где-то в стороне Силверплейс одиноко повизгивал сигнализацией припаркованный «Бьюик». Меланхолично тикали у стены напольные часы.

Фил не сводил взгляда с тёмного пятна, в которое лампа превращала лицо Тони. Минуты стекали каплями по мокрому плащу киллера и падали на песочного цвета, с зеленью, ковёр.

Тони размял окурок в пепельнице. Провёл жёлтым прокуренным пальцем по гриве бронзового льва. Вздохнул.

- Знаешь, там, во Вьетнаме, я часто вспоминал юность. Там было для этого достаточно времени. И подходящих случаев.

- Понимаю.

- И тебя тоже вспоминал, конечно. У нас во взводе был парень... Его тоже звали Фил. Смешной такой. Мы держались вместе, я опекал этого сопляка, как мог. Нет, он совсем не был похож на тебя, ничего общего. Он был другой. Чистый какой-то весь, голубоглазый такой, простой, как... Я убил его.

- У... убил...

Тони кивнул, сверкнул в сторону собеседника белками. Взял со стола револьвер.

- Угу. Под Данангом ему оторвало ногу. У него не было шансов. Там был такой засер, знаешь... Много раз потом я думал, правильно ли поступил. Может быть, следовало попытаться вытащить его из того ада... Меня бы, наверное, убили. Наверняка убили бы.

- Ты не виноват, Тони, - осторожно произнёс Фил.

- Да, наверное. Он просил не оставлять его вьетконговцам. И тоже говорил, что моей вины ни в чём нет... Ты совсем не похож на него, Фил.

- Понимаю.

- Да, ты совсем на него не похож. И всё же... И всё же, скажи, что моей вины во всём этом нет.

- Ты ни в чём не виноват, Тони, - послушно произнёс Фил.