Первое прикосновение (ЛП)

А теперь злило еще и то, что она встала между мной и мужчиной, который, вполне возможно, мог составить мне хорошую пару. Которого я даже, наверное, смогла бы полюбить.

И я была так зла, что даже не испытывала ожидаемого чувства вины.

Но ярость не ослепила меня. Это была не та злость, что заставила бы любить Эмбер меньше. Скорее, сильнее, чем когда-либо надеяться, что она жива, и мы сможем во всем разобраться вместе. Это была та злость, что рука об руку шла с сожалением. Стало чуть-чуть легче перестать винить себя в произошедшем.

Рив был бы рад это слышать, не так ли?

Боже, Рив...

С этим кусочком пазла было куда сложнее разобраться. Ведь он был все еще жив, а это значило, что наши отношения могли измениться. Рив клялся, что ни за что не убил бы ее. Клялся, что удерживал ее, а потом просто отпустил. И либо я верила ему, либо нет. Он ответил на все вопросы, ради которых я и познакомилась с ним, а ведь даже не произносила их вслух. Если существовала иная версия той истории, то знала ее только Эмбер. Но ее больше нет, и она не может рассказать.

Вот только у меня все еще были ключи Рива. И он уснул. А камер видеонаблюдения в его кабинете нет. Это мой шанс пробраться внутрь и просмотреть записи, снятые прошлым летом.

Я подорвалась с места и подошла к шкафу, откуда выудила сверток одежды, принесенный с конюшни. Стала разворачивать его, пока не вытащила брелок с ключами. Спрятав их в ладони, я выскользнула из спальни и поспешила за ответами.

Спустилась по лестнице и замерла.

Если тебе нужно увидеть записи с камер, чтобы поверить ему, тогда тебе не следовало с ним оставаться.

Это был тот самый голос, что очень похож на голос Эмбер. И я частично верила, что это она и была. И частично полагала, что сходила с ума.

Но сумасшедшая или нет, а голос в голове был прав. Когда я хотела просмотреть записи, чтобы узнать, что заставило Эмбер позвонить мне, это было одно. Но после всего, что произошло сегодня вечером, мои мотивы изменились. Теперь мне рассказали, что случилось. И, просмотрев записи с камер, я не узнаю ничего нового о ее смерти. Это, возможно, подтвердит рассказ Рива. Однако, судя по его словам, я даже не смогу понять, что ее удерживали силой. Единственное, что они могут показать мне, это если я узнаю о чем-нибудь, что происходило тогда между Ривом и Эмбер, и о чем он мне не рассказал. Но разве это не рискованно?

Поэтому все вновь сводилось к тому, что либо я верила Риву, либо нет. И если нет, если мне нужно просмотреть эти записи, тогда я не предназначена ему. Как и Эмбер.

Если смотреть на ситуацию так, то мой выбор был прост. Я даже не сомневалась, что верила ему. Мне просто хотелось знать, что принадлежу ему. И это я знала.

Потому не думая больше ни секунды, я поспешила наверх. В спальню Рива. В шкафу нашла куртку, в которой он ездил верхом. Положила ключи в карман и подошла к кровати, чтобы лечь рядом с ним.

Он уже спал, но мне хотелось разбудить его. Нужно было сказать ему...

По правде говоря, я не была уверена, что хотела сказать. Но я только что приняла важное решение насчет нас, поэтому хотела сообщить ему о своем выборе, что выбрала нас. Рано или поздно мне пришлось бы во всем сознаться. Объяснить, как я вторглась в его жизнь и в чем его подозревала. Это было бы тяжело, и он, возможно, не смог бы простить меня. Конечно, смог бы или нет, я не знала, но насчет того, что не убегу, сказала чистую правду.

Вероятно, он тоже не врал, когда сказал, что не отпустит меня.

Поэтому, скинув с себя халат, я забралась под одеяло к Риву. Мое доверие придет позже, но кое-что я могла дать ему уже сейчас. Он пошевелился и повернулся, будто чувствовал меня даже сквозь сон.

Я прикоснулась ладонью к его щеке.

― Рив.

Он открыл глаза и тут же встретился со мной взглядом.

― Я не хочу от тебя ничего, ― сказала я. ― Не хочу услугу за услугу. Не хочу быть с тобой только потому, что ты даешь мне машины или берешь с собой в путешествия. Я просто хочу тебя. Просто хочу принадлежать тебе.

Рив среагировал почти в ту же секунду. Нашел своими губами мои, а пальцами зарылся в мои волосы. Поцелуй был умопомрачительным. Он целовал меня крепко, но в то же время мягко. И в поцелуе присутствовало все, что лежало между этими двумя наречиями. Мы по-прежнему целовались, когда я забралась на него сверху. И разорвала поцелуй на мгновение, но только лишь для того, чтобы спуститься чуть ниже. Туда, где под тканью боксеров я ощущала его возбуждение. Я приспустила их вниз ровно настолько, чтобы освободить член. Он пульсировал. Твердый и толстый.