Первое противостояние России и Европы Ливонская война Ивана Грозного

В-третьих, новым опытом стали совместные боевые действия с европейскими союзниками. Несколько лет в Ливонии на стороне России воевали отряды датского принца Магнуса, а в море выходили знаменитые датские каперы Ивана Грозного. И пусть история Магнуса завершилась драматически, его изменой, все же это был первый в истории прецедент реального русско-европейского военного сотрудничества.

В-четвертых, Россия впервые столкнулась со столь масштабной европейской военной интервенцией. В 1580–1581 годах армия польского короля Стефана Батория захватила практически всю Псковскую землю, его отряды достигли новгородско-псковских рубежей под Порховым, а отдельные конные группы действовали под Старицей, резиденцией Ивана Грозного. Такого раньше не случалось. Русские земли завоевывали татары, приходившие с востока, но вот от западных соседей Россия такого давно не видела. Только в Средневековье можно найти аналоги, вроде захвата Пскова крестоносцами в 1241 году. Но там была совсем другая ситуация, ливонцев поддерживала часть местного населения во главе с посадником Твердилой. В конце XVI века среди защитников Псковщины были одиночные перебежчики, смалодушничавшие, дезертиры, кто-то попал в плен. Но, несмотря на все призывы Стефана Батория и активную польскую пропаганду, не произошло никакого массового перехода жителей Новгородской и Псковской земли на сторону вторгнувшейся армии Речи Посполитой. Она однозначно воспринималась как захватчик, враг. Недаром в «Повести о прихождении Стефана Батория на град Псков» польский король изображен как «змей-аспид», воплощение дьявольских сил, Антихрист. Борьба с баториевцами оказалась определенным испытанием твердости характера псковичей, и они это испытание выдержали.

В-пятых, война выявила серьезную отсталость России в военной сфере. При отсутствии бастионной системы все, что русские крепости могли противопоставить артиллерии противника, — остроумная система закладывания стен дерном, который смягчал силу удара ядер. Русская армия на равных сражалась с ливонцами, поляками, литовцами и шведами, но как только она столкнулась с большими контингентами наемников из европейских стран — начались поражения. Этот опыт не мог не способствовать началу в России военной революции, которая применительно к русской истории требует дальнейшего изучения.

Балтийские войны со всей очевидностью продемонстрировали, что главный враг русских — они сами. Неизвестно, кто принес русской армии больший урон: жолнеры короля Стефана Батория или опричный террор Ивана Грозного. Куда худшими врагами России, чем поляки и шведы, оказались интеллектуальная косность, невежество, непрофессионализм, техническая и культурная отсталость. Экономическое разорение страны, вызванное тяготами войны и истощением ресурсов, сыграло роковую роль в нарастании социально-экономического кризиса (к 1580‐м годам в Новгородской земле осталось 20 процентов от числа проживавших здесь в 1550‐е годы), который в конце ХVI века привел к появлению крепостного права и чуть позже стал одной из причин первой гражданской войны в истории России — Смуты.

Как мы видим, войны за Прибалтику во второй половине ХVI века имели различные последствия и результаты для их участников. Конфликт, который в историографии принято называть «Ливонской войной», является сложным многогранным феноменом. Он открывался участникам разными гранями и по-разному воспринимался ими. Можно сказать, что стороны вели разные войны. Для новых европейских монархий, прежде всего для Швеции и в меньшей степени для Дании, это был конфликт, аналогичный Итальянским войнам первой половины ХVI века, во время которого более сильные и современные королевства, переживающие фазу активного становления, боролись за поглощение карликовых государств.

То же самое в значительной мере можно сказать о Королевстве Польском и Великом княжестве Литовском, которые в ходе Ливонской войны превратились в Речь Посполитую (во многом под влиянием данного конфликта). Но для них эти войны высветилась еще двумя гранями: 1) Великое княжество Литовское боролось с Россией за спорные пограничные территории и земли «всея Руси»; и 2) Речь Посполитая позиционировала себя как защитник «христианского мира» от «варваров с Востока», в роли которых по аналогии с турками изображалась Россия.