Первопричина 3: СССР, любовь и магия (СИ)

Дверь класса открывается, внутрь заскакивает странно обеспокоенная Женька. Приложив палец к губам хватает меня за руку и тянет в коридор.

— Куда?

— Тс-с-с, идёмте. Я скрою вас от посторонних глаз. Вы должны это видеть.

Идём по коридору, доходим до курилки у дверей которой страсти накаляются. То есть там Громова прижимает к стене недовольного Игоря, и расхаживающая рядом Иванова.

— Только ничего не говорите, — шепчет мне Женька. — Смотрите…

— Да что ты такой упрямый? — встряхнув Игоря и поднимая его над полом спрашивает Ольга.

— Какой есть, — ехидно тянет совсем бледный Игорь. — А вы как хотели? Думали фоток накидаете и я поплыву? Не угадали. Упираться мне в лицо грудью тоже не поможет. Отвалите от меня.

— Ты же знаешь что мы не отстанем, — улыбается Иванова.

— Знаю, — вцепляясь в руки Ольги и кряхтя пытаясь выбраться шипит Игорь. — Эх… Я вас не люблю. Вы всё придумали. Нет у нас никакого запечатления.

— Врёшь! — кричит Ольга. — Мы видим. Это всё неправда.

— Вы видите то, что сами хотите увидеть. Вы всё придумали. Нет между нами ничего. Совсем ничего. И не будет!

Звенит звонок, красная от ярости Ольга поднимает Игоря выше, встряхивает, как вдруг начинает всхлипывать. Отпускает его, отходит и закрыв лицо руками плачет.

— Дурак, — обнимая её фыркает Иванова. — Мы к тебе со всей душой, а ты…

— Вот такая я тварь, — поправляя рубашку пожимает плечами даже не бледный, а зеленоватый Игорь. — Поищите другую жертву.

— Но мы тебя любим! — обнимаясь кричат обе. — Тебя!

— Я тоже себя люблю, — кивает Игорь, разворачивается и вытирая пошедшую носом кровь пошатываясь уходит в класс.

И тут на лице всё написано. Он врёт. Нет, конечно, никакой любви у него нет, но запечатление случилось. Он втягивает носом воздух, его зрачки видя их сужаются. Девушки ему не просто нравятся. И он сам не хочет обижать их. Однако ещё сильнее, он не хочет обижать нас. Настолько сильнее, что готов сопротивляться. А ещё ему… Больно?

— Вы всё видели? — отпуская мою руку спрашивает Женя.

— Иди в класс, — улыбаюсь ей и как только она уходит набираю номер Лены. — Ты дома? Замечательно. Значит у нас скоро случится очень сложный разговор.

Теперь я понимаю что именно чувствовала Лена. Нет, у меня ревность не в таком размахе, я местная и лучше всё понимаю, но тем не менее… Надо всё решить.

Два часа спустя. Поликлиника. Игорь.

Красиво здесь строят, основательно. И чисто… Народ правда двинутый, по фазе. А так всё замечательно. Вот что бы было, когда в том мире, можно смело искать в прошлой жизни, я понравился бы девушке? Ну… Мне бы строили глазки, бросали записочки на уроках, улыбались. Но вот здесь! За меня уже дрались, меня закидали нюдсами, мои футболки воруют и обещают сесть на лицо как сегодня сказала сама Громова. И это притом что я ни разу не красавчик. Я обычный. Да, тело развито, мускулы имеются, но на этом всё. И это нихрена не повод для такого ажиотажа. За что? За что, блядь? За что мне столько запечатлений? Силы небесные!

Силы небесные, что неудивительно, хранили молчание. Отвечать никто не собирается. Вздыхаю, захожу в больницу, представляюсь и получаю пропуск. То есть не совсем пропуск, а что-то вроде талона, но к главврачу. Главврач, она же Грибочкина, обитает на третьем этаже и со слов работников регистратуры уже ждёт меня.

Заваливаюсь в с трудом найденный лифт, жму кнопку с цифрой три…

— Ух, успела! — залетает в кабину женщина.

Женщина… Настолько необычная, насколько это вообще возможно. У неё белоснежные прямые волосы до плеч, тонкие черты лица… Выделяются слишком большие синие светящиеся глаза. Одето это чудо в белый комбинезон. Белый, тонкий и настолько обтягивающий… А фигура ничего себе. Грудь где-то пятёрка. Ниже… Ох, ниже… Красотка, хоть и странная. Интересно, она замужем?

— Нет, — качает головой женщина. — Не замужем.

— Я это в слух сказал? Извини. Я последнее время сам не свой.

— Голова болит? — с сочувствием смотрит на меня женщина и виновата улыбается.

— Да… А по мне заметно?

— Очень даже. Сильно больно?

— Хм-м-м… Как тебе сказать… Иногда невыносимо. Как припадок. Зачем я тебе это рассказываю?

— Я врач, — пожимает плечами женщина. — Могу помочь.

— Как?

— Алкоголь.

— Ну… Я ещё в школе. Так что… Если я буду на уроке коньяк хлебать, то… Наверное меня выгонят.

— Перед сном, — улыбается женщина. — По сто грамм и лимончик на закуску. Алкоголь расслабит, лимончик поднимет настроение. Полностью боль не снимет, но легче точно будет.

— Эм… Спасибо… А ты…

— Просто совет. Запомни его. Болеутоляющее не советую. Не поможет.

— А ты…

— Большой опыт. Плюс способности. Вижу по-другому. Не забудь мой совет.

Лифт останавливается на втором этаже. Женщина кивнув выходит. Я же…

Как-то подозрительно долго мы ехали до второго этажа. Тут на двадцатый подняться можно было. А мы… Странно.

Поднимаюсь ещё на этаж, выхожу в широкий светлый коридор и…

— Вы почему не работаете? — пролетая мимо меня рычит Маша, останавливается у группы молодых врачей и медсестёр, закрывает глаза, выдыхает…

Слушая как красочно и основательно Маша чихвостит сотрудников, машинально тянусь к телефону и… Снова боль.