Первопричина 3: СССР, любовь и магия (СИ)

— Ян, а вы все здесь повёрнутые или просто прикидываетесь. Вот ты…

— Уже год встречаюсь с Макеевым из одиннадцатого.

— Ага! А если твой Макеев вторую взять надумает? Что ты тогда скажешь?

— Не надумает, — улыбается Яна.

— А если вдруг?

— Этого не будет, — мотает головой Вараксина.

— А ты представь.

— Не могу.

— Почему?

— Потому что я третья! Аха-ха-ха. И нет, не шучу. Чистая правда. Можешь подойти к нашему Рыжику и сам спросить. Уже год как мы вчетвером. И знаешь что?

— Что?

— Хорошо всё. Ругаемся, миримся, в кино и на прогулки ходим. О свадьбе мечтаем. И она у нас будет. На следующий год. Квартиру получим. Мой папа обещает машину подарить. Родители нашей второй дачу отдают. А первой, с работой помогут. Вот так. А ты тупи дальше.

— Мне любовь нужна, а не квартиры дачи, — пытаясь увести тему в сторону и понимая что рассказывать про боль бесполезно выдыхаю.

— А у тебя её нет? Ты сам смотри девчонки сохнут по тебе. Будь уже мужиком, наконец. Запечатление, оно такое.

— И ты туда же. Да что за мир такой? Запечатление и всё. И всё этим можно объяснить. Круче запечатления, наверное путь ниндзя.

— А что за путь?

— Им можно объяснить всё. Пропил зарплату, говоришь что это путь ниндзя. Изменил жене, тоже путь ниндзя. Нагадил в раковину, и это тоже путь ниндзя. В этом долбанутом мире…

— Нормальный мир, — пожимает плечами Яна. — Ладно, думай…

Дверь курилки открывается, внутрь шипя как змеи входят Громова и Иванова. Встают перед нами и просят Вараксину отойти. В воздухе начинает пахнуть мордобоем.

— Оу, спокойней, — поднимает руки Яна. — Без глупостей. Вы меня знаете.

— И чо? — сжав кулаки шипит Ольга. — Ну давай, рыжая, моя сила против твоих способностей. Испугалась?

Яна глубоко вздыхает, тушит окурок в пепельнице и нагло улыбаясь качает головой. Резко поднимает голову, широко открывает глаза… По курилке разгоняя дым проходит волна энергии. Ольга и Маша стиснув зубы замирают как стояли.

— Нда, нашли на кого рыпаться, — подходя к ним ворчит Яна. — Пришли, нахамили… Да не нужен мне ваш Игорь, у меня дело к свадьбе идёт. Так, Громова, высоковатая. А ну пригнись! Ещё. Глаза открой. Рот тоже. Язык высунь. Иванова, то же самое. Встань ближе к подруге. Коснись её языка своим. Замечательно. Скворец, теперь ты. Тоже самое и подходи.

Подхожу к застывшим в довольно странной позе девушкам, высовываю язык, тянусь… Оля и Маша судорожно выдыхают, довольно жмурятся и как я понимаю уже мысленно благодарят Вараксину. Как вдруг…

— Целуйтесь, дети мои, — подняв руки улыбается Яна.

— Вот именно поэтому, я и не хочу в поход, — отходя обратно и закуривая качаю головой. — Потому как я сдержусь. Сдержусь чтобы они не делали, но вот куча доброжелателей… То есть вы, легко можете мне всю малину обломать.

— На тебя не действует? — удивляется Яна. — Поразительно. А как?

— А хрен его знает, — развожу руками и подхожу к девушкам. Стучу пальцем в лоб Громовой и спрашиваю: — Есть кто дома? Не важно. Короче слушаем меня, обе. У нас с вами ничего не будет. Не будет, потому что не будет. Никогда. Ни за что. Ни при каких условиях. Предлагаю закрыть этот дурацкий вопрос.

Девушки уныло вздыхают, переглядываются и смотрят на меня.

— Не сдадимся, — в один голос говорят обе.

— Да что вы такие упёртые? У меня есть две. Две! Понимаете? Мне больше никто не нужен. Две!

— Три… — доносится со стороны голос Женьки.

— Нет, Тихонова, — глядя в сторону, туда где предположительно стоит под маскировкой Женька улыбаюсь. — Теперь две. Да. С недавних пор. Всё, бывайте. От меня подальше держитесь. И это… Вараксина. Если хочешь со мной общаться, не делай так больше. А то мало ли.

— Мало ли что? — складывает руки на груди Яна.

— Ну сама подумай. Я, за проявленную глупость, легко могу от девушки отказаться. От тебя, малознакомая мне личность, и твоего драмкружка я откажусь ещё легче.

— Отобьёшься от коллектива? И как потом жить будешь?

— Легко и спокойно. Без лишней головной боли вами вызываемой. Я здесь чтобы учиться, в последствии работать. А не шуры-муры с на голову слабенькими крутить и в их разборках участвовать. Понятно? Так, вопрос с походом закрыт, я не иду. Бывайте.

Выхожу из курилки, выдыхаю и только собираюсь зайти в класс, как меня останавливает дежурный. Говорит что меня очень хочет видеть директор и жестом просит следовать за ним.

Перебирая варианты топаю к директорской. Постучав захожу и вижу странно весёлого Палыча. А вот стоящая у стола Таня, ещё злее чем с утра.

— Здрасте, Иван Палыч. Вызывали?

— Вызывал, — пододвигая к себе стопку бумаг улыбается директор. — Жалобы на тебя. И на Татьяну Ивановну. И на Громову с Ивановой. Вот видишь сколько бумаги извели. Так что там у нас. Аморальное поведение в учебном заведении. Совращение учеников. Нарушение дисциплины. Кое-кто…

— Жилины, — кивнув нагло улыбаюсь. — Вот же неугомонные. И что теперь?