Первопричина 3: СССР, любовь и магия (СИ)

— Лен, Лена, Леночка. Ну при чём здесь я? Ну вот хоть чем могу поклясться что Громова и Иванова… Я не виноват. Ну не знал я ни о каком запечатлении. Не знал.

— Я знаю, — кивает Лена. — Я всё знаю. Про девушек тоже. И как они за тобой носятся, и про фотографии. Мне Таня рассказала.

— Давай только без истерик.

— Да уж какие тут нахер истерики, — разводит руками Лена. — Ну какие, блядь? Просто кобелина тащит в дом троих сразу. То есть вместе с нами получается пятеро. Игорёк, а у тебя от такой радости хрен штопором не закрутится? Что ты молчишь?

— Ну вот это уже лишнее. Я…

— Ты, — встаёт Лена. — Только ты. Неужели тебе мало? Строил из себя не пойми кого. Ходил весь такой правильный.

— Лен, ты не перегибай, — приглаживая волосы шепчет Таня. — Я же всё объяснила. Он не виноват.

— А я тебе не верю. Для тебя же всё это норма. Ну, а ты что скажешь в своё оправдание? Что узнав о запечатлении этом дурацком решил оторваться? Что ты молчишь? На молоденьких потянуло? Ну да, одной восемнадцать, двоим по шестнадцать. Может тебе с нами неинтересно? Что нам надо сделать, чтобы ты не смотрел на других? Что? Грудь увеличить? Задницу побольше сделать? Волосы перекрасить? Что?

— Для начала замолчать, — чувствую что выхожу из себя опираюсь руками на стол. — Теперь включай мозги и слушай. Ни Женька, ни остальные, ни даже вы обе, не дождётесь чтобы я за вами волочился или прощения выпрашивал. Это будет только в одном случае — когда я буду виноват. Сейчас же, моей вины в том что три долбанутые лахудры придумали запечатление и втрескались в меня нет. Что они думают, о чём мечтают и чего хотят, мне ниже пяток. А ваши истерики и обвинения, Елена Николаевна, уже по горло. Мне вас двоих с лихвой, уничтожать свою нервную систему ещё троими, я не собираюсь. Вам всё понятно? Женьки, Ольги, Машки, пусть идут в задницу. Для меня главное вы. Но терпеть подобное я не стану. Спокойной ночи.

— Игорь…

— Я сказал, спокойной ночи, — глянув на Лену так, что она садится улыбаюсь.

— Но время только к шести…

— Высплюсь лучше.

Ухожу в свою комнату, закрываю дверь, сажусь на подоконник и закуриваю. Ни о чём не думая смотрю вдаль и…

— Привет, — выглядывает из кустов Женька. — А я тут…

Выбросив сигарету закрываю окно, задёргиваю шторы и сажусь за стол. Не обращая внимания на осторожные постукивания в окно, надеваю наушники, включаю какую-то музыку и закрываю глаза.

Надо же, Бах. Не знал что у меня есть классика. А композиция называется… Шутка? Вроде она. А ничего так… Не то чтобы успокаивает, но звучит приятно. Очень даже. Ещё бы в дверь меньше стучали.

А скоро учебный год заканчивается. Скоро торжественная линейка и ученики на всё лето, свободны. Ну не на всё, а до дня Победы в августе. Кто-то уедет в пионерский лагерь. Другие останутся дома. В поход с классом не хочу идти. Совсем не хочу. Потому как сразу три долбанько для меня перебор. Да и поход означает пьянку. Пойду к Грибочкиной, пусть пишет справку что в поход мне нельзя. На следующий год, может быть и схожу, но это не точно потому как нафиг надо. А… Да что они так в дверь долбят?

Снимаю наушники, подхожу, открываю…

— Игорь, — всхлипывает Лена. — Ну хватит. Ну погорячилась я. Прости, пожалуйста. Пойдём чай пить.

Это что… Это… Это как? Проявил твёрдость? Впечатлил? Надо почаще. Чтоб не распустились.

— Истерить не будешь?

— Обещаю, — часто кивает Лена.

Косясь на неё иду на кухню, сажусь за стол и вместо чая получаю стопочку. Женщины суетясь разогревает ужин, моют овощи для салата, разговаривают. Идиллия. Не знаю надолго ли… Хотя… Как-то они подозрительно выглядят…

Глава 27

Следующий день. Школа. Игорь.

Дома капец, в школе капец, на работе всё хорошо. Жизнь удалась. И вот я, красавец мужчина и завидный жених можно сказать нарасхват, стою в курилке и смотрю на злую Вараксину. Хихикаю, кошу под дурачка.

— Ты издеваешься? — краснея от злости шипит Яна. — Что значит ты в поход не идёшь? Как это понимать?

— Буквально, — затягиваясь киваю. — Беру и не иду.

— Через неделю торжественная линейка. На следующий день, в шесть утра, ты должен стоять у ворот школы. Одетый, с рюкзаком, палаткой и гитарой.

Не смей портить нам праздник.

— Так я и сам не хочу. Но обстоятельства… Ты же сама всё знаешь. Представь что будет когда они напьются? Крики, женская драка, выдранные волосы и трусы в разные стороны. Оно тебе надо? Вот и я говорю.

— Боишься? — щурится Яна.

— Опасаюсь. Я без похода проживу. Но если своим присутствием испорчу праздник двадцати своим одноклассникам, то мне будет неудобно.

— Да-а-а-а, — качает головой Яна, встаёт поближе и закурив хихикает.

— Что?

— Да так. Странный ты, Скворец. Любой другой на твоём месте от счастья бы сдох. А ты артачишься. Ладно, в твои отношения с Леной и Танечкой, я не лезу. Но вот эти трое… Да ты смотри сколько плюсов.

Плюсов действительно много. Да и права Яна. Другой на моём месте сдох бы от счастья. Да я и сам в это счастье с головой готов уйти. Но мне больно. Невыносимо. И боль теперь не в виде приступов. Она не давая мне выдохнуть, отдохнуть или хотя бы просто поспать, со мной постоянно.