Первородная

Крис складывал в голове услышанное. Если Хитч говорит правду, то в момент коллапса в туннеле была чудовищная гравитация, а, значит, челнок не смог бы вырваться оттуда. Как — то все странно.

И почему это скрыли?

— У нас не было детекторов и всякого подобного дерьма. Откуда нам было знать, что случилось?

Крис подошел к Хитчу. Обоих отделяло от норы только панорамное стекло толщиной с ладонь. Крис представил, как мощная энергия затягивает его в устье. И он видит…

— Когда вы были внутри…

— У тебя есть семья, Кристофер? — перебил Хитч.

— Жена и дочь.

— У меня тоже была дочь, — протянул Хитч. — Я любил ее больше жизни. А ты любишь свою?

— Конечно люблю.

— Да — а. Как не любить ее, правда? Вспоминаешь, как она смотрит на тебя. Понимает, что ты не вернешься, но еще продолжает верить.

Крис не встречал в биографии Хитча информации о дочери. Зато о нем самом написано не мало. Единственный ребенок в семье, родители погибли в результате несчастного случая, воспитывался в военном училище, отличник. Сразу после выпуска поступил пилотом на космический танкер, за пять лет дослужился до капитана. После гибели Синтерры он стал бизнесменом, сделав нору источником невиданной прибыли.

Крис протянул Хитчу фото Мари. Тот взял аккуратно, рассмотрел внимательно.

— Моя была похожа на твою. В этом возрасте они все похожи, — вернув фото, он произнес учительским тоном. — Капитан покидает корабль последним. Доброй ночи.

Крис проводил его взглядом.

Трудно было узнать в этом странноватом мужчине владельца огромной империи. Хитч мог позволить себе все, но вместо этого стал добровольным затворником Дока. За поразительную интуицию его неоднократно называли провидцем. А за спасение людей на околоземной станции Юпитер-5 двадцать лет назад, не иначе как героем. Хитчу громкие звания были не нужны. Он навсегда остался капитаном Синтерры.

* * *

Крис проснулся от пронзительного рева детектора.

Неужели началось?

Он подскочил к панорамному окну, потирая глаза. Внешне нора выглядела без изменений. Однако было кое-что странное. На границе устья маячила точка, похожая то ли на метеор, то ли на комету.

Обработав сигнал с радара, компьютер вывел на гало-экраны картинку объекта.

— Не может быть…

Через десять секунд Крис вломился в каюту Хитча с криком:

— Он вернулся! Вернулся. Там… Корабль!

Хитч вскочил с кровати и, оттолкнув Криса, побежал на мостик. У панорамного окна он простоял несколько минут, всматриваясь в блуждающую на краю устья точку.

Крис переминался с ноги на ногу изнемогая от напряжения.

— Что будем делать Мистер Хитч?

— Действовать по инструкции.

* * *

Спасательный шаттл набирал скорость.

Крис завороженно смотрел на пульсирующее устье кротовой норы. Вблизи оно напоминало гигантскую лупу, вбирающую в себя окружающее пространство. Мыслями Крис был в туннеле. Костями и плотью ощущал гигантскую мощь, способную сжать в своих недрах целую планету.

— Стыкуемся к третьему шлюзу.

Хитч снова попытался связаться с кораблем. В ответ тишина.

— Двадцать пять лет — слишком большой срок, — произнес Крис.

Хитч был сосредоточен. Его руки шевелились на жестких шарнирах, голова слилась с шеей, а тело стало единым целым с шаттлом.

Приблизившись к кораблю, они осмотрели обшивку. Никаких заметных повреждений.

— Не верю своим глазам, — не сдержался Крис.

Хитч пристыковался к шлюзу с первой попытки.

Датчики воздуха рассказали о пригодной атмосфере внутри корабля. Для подстраховки Хитч и Крис все же надели дыхательные маски. Электронные замки шлюза сработали, тяжелая дверь отворилась без затруднений.

Их встретила темнота и жара. В воздухе витала дымка, сверкали вспышки. Словно змеи с потолка свисали оборванные шипящие кабеля.

— Генераторы еще работают.

Они вышли в служебный коридор.

— Времени мало. Ты в жилой, а я проверю мостик, — сказал Хитч, — Держим связь.

Пока Крис соображал, Хитч уже исчез в темноте.

Следуя за лучом фонаря, Крис осторожно побрел в сторону жилого отсека. На пути ему встречались завалы из обломков стеновых перегородок и вентиляционных коробов, через которые приходилось перелазить.

В жилом отсеке влажность зашкаливала. Судя по всему, повреждена система охлаждения. Крис снял маску, вдохнул горячий воздух. Запах был насыщенным и кислым.

Крис прошел вглубь, осмотрелся. Односпальные кровати, личные тумбочки, тут же обеденный стол и мини — кухня. Все выглядело так, будто еще вчера здесь кипела жизнь. Кровати заправлены чистым бельем, на столе съеденный наполовину протеиновый батончик.

Внезапно Крис заметил человеческие ноги, торчащие за спинкой одной из кроватей.

Подбежал.

Мужчина лежал на животе, руки вывернуты за спиной, шея неестественно выгнута. Голова упиралась в стену, на которой отсвечивало кровавое пятно.

Крис аккуратно перевернул труп. Рот был открыт, зрачки запрокинуты, лицо в синяках и свежих кровоподтеках.

Когда Жак Сомелье, бывалый боец отряда специального назначения, ступил на борт Синтерры ему было тридцать три года. Столько ему было и на момент смерти.