Первые леди Америки

Нелли не доверяла Рузвельту и сомневалась в честности его намерений, несмотря на его поддержку. … Подозрения окрепли после повторного предложения президента занять пост судьи Верховного суда в 1906 году. Тафт вначале склонен был согласиться, но жена опять переубедила его. В доверительной беседе она советовалась с Рузвельтом о политическом будущем своего мужа, и Теодор Рузвельт уверял, что не намерен выставлять свою кандидатуру в 1908 году. Но Нелли считала, что он говорит неправду.

Несмотря на давление жены, Тафт не хотел выдвигать свою кандидатуру на президентские выборы на съезде республиканской партии. Он даже говорил: «От политики я заболеваю», но продолжал интересоваться, как жена оценивает его публичные выступления.

Когда в июне 1908 года республиканцы собрались на съезд в Чикаго, Тафты были в Вашингтоне и внимательно следили за его ходом. Нелли нервничала, она боялась, что в последнюю минуту Теодор Рузвельт выставит свою кандидатуру на пост президента. Ее потряс тот факт, что овация в честь Рузвельта длилась 49 минут, а в честь Тафта — лишь 20, но тем не менее выдвинута была кандидатура Тафта.

Некоторые предвыборные собрания они посещали вместе. Если она не была рядом с ним, то писала ему письма, давая советы и подбадривая его в трудные минуты.

«Не стоит говорить о том, что лицо миссис Тафт приняло нормальный цвет, — писал один из ее друзей, который был у Тафтов в момент, когда из Чикаго объявили о результатах голосования. — Она превратилась в гордую и счастливую супругу». Нелли была счастлива, когда в ноябре 1908 года муж победил кандидата от демократической партии Уильяма Дженикса Брайна. Она сразу начала готовиться к торжественному введению в должность, заказав прежде всего у нью-йоркских модельеров новые платья. Накануне приведения к присяге Рузвельты пригласили к себе в Белый дом Тафтов, но совместный ужин президентских пар проходил в не очень приятной атмосфере и главным образом из-за высокомерного поведения Нелли.

Тафт, казалось, боялся, что жена будет вмешиваться в его служебные дела. В день инаугурации он сказал ей, погрозив указательным пальцем: «Теперь, когда я в Белом доме, я не позволю больше помыкать собой». Переехав в Белый дом, Нелли решила тотчас же показать, кто здесь настоящий хозяин. Некоторые салоны для общественных мероприятий она превратила в личные комнаты. Полностью сменила весь обслуживающий персонал. Гостей новые слуги встречали в парадной форме у входа.

Эти изменения вызвали недовольство. Нелли упрекали во введении придворных церемоний в республиканской стране, напоминая, что Белый дом не дворец в Маниле. Несмотря на это, мебель и цветы ей привезли с Филиппин. Газеты писали: она забыла, что Белый дом является государственным учреждением, а не личной резиденцией.

Эта критика застала Нелли врасплох. Она стремилась обставить по своему вкусу рабочее место президента… «Я бы не смогла чувствовать себя хозяйкой, если бы не интересовалась всеми деталями его окружения… Собственно говоря, я внесла лишь незначительные изменения». Когда она узнала, что служащие более высокого ранга питаются лучше и сидят при этом отдельно от коллег рангом пониже, она срочно распорядилась готовить для всех одни и те же блюда и подавать их в одном и том же помещении.

Некоторые другие изменения, предпринятые миссис Тафт, были одобрены. В первую очередь это относится к вечерам искусства, когда в парках у Белого дома ставили пьесы Шекспира. Часто на концерты приглашали молодых артистов. «Вашингтон Пост» писала, что миссис Тафт «по всей видимости, лучше всех других подготовлена к выполнению своих задач».

Нелли внесла весомый вклад в украшение всего Вашингтона, особенно набережной Потомака. По ее инициативе в 1909 году из Японии привезли 80 вишневых деревьев, которые посадили на берегу реки в западной части парка. 10 декабря 1909 года в гавани Сиэтла, штат Вашингтон, выгрузили две тысячи саженцев сакуры. Это был подарок Токио столице США. Деревья перевезли в Вашингтон, но после их тщательного исследования инспекторами министерства сельского хозяйства они были сожжены, так как оказались зараженными. Япония прислала еще три тысячи деревьев. 27 марта 1912 года президент посадил первое из этих деревьев, жена японского посла — второе. Сегодня японская вишня является символом Вашингтона. Первый день ее цветения считается в американской столице праздником.