Первые месяцы в Башнях Мэлори (ЛП)

– Ну ты же не можешь отрицать, что твоя туфля в чернилах, – ответила Алисия. – И у тебя мерзкий характер, Дэррелл, и у меня нет ни малейшего сомнения в том, что в припадке злости ты наступила на ручку Мэри-Лу. И не спрашивай меня, с какой с целью ты это сделала! У меня-то нет такого норова, как у тебя.

– Но, Алисия – я вовсе не злобная! – вскричала Дэррелл. – Прекрасно знаешь, что нет. Алисия, я полагала, что ты моя подруга! Ты и Бетти всегда разрешали мне держаться вместе с вами. Ты же не веришь, что твои друзья способны на такое.

– Ты мне не подруга, – ответила Алисия и покинула раздевалку.

– Это какая-то ошибка! – потеряв надежду, сказала Дэррелл. – О, не верьте тому, что это я сделала, прошу, не верьте!

– Я не верю, что ты это сделала! – сказала Мэри-Лу, со слезами, бегущими по щекам. И взяла Дэррелл за руку. – Я знаю, что ты не способна на это. Я на твоей стороне, Дэррелл!

– Как и я, конечно же, – раздался мягкий голос Салли. – Я тоже не верю, что ты это сделала, Дэррелл.

Дэррелл была крайне рада тому, что у нее есть двое друзей в окружающей ее толпе девочек, чьи взгляды были полны такой укоризны, что Дэррелл едва не расплакалась. Салли вывела ее из раздевалки. Кэтрин же посмотрела на остальных учениц. На лице ее была озадаченность и смятение.

– Я тоже не верю, что это Дэррелл, – сказала она. – Но, полагаю, пока не будет доказано обратное, нам придется считать, что это сделала она. И это плохо, ведь нам всем нравилась Дэррелл.

– А мне – никогда, – раздался голос Гвендолин, полный злорадства. – Я всегда считала, что она способна на всякие грязные выходки, с таким-то ее характером.

– Затихни, – грубо оборвала ее Джин, и Гвендолин умолкла, удовольствовавшись тем, что она сделала и сказала.

С тех пор Салли и Мэри-Лу стали для Дэррелл хорошими подругами. Они оставались на ее стороне, поддерживали и упорно защищали. Мэри-Лу стала открыто перечить Гвендолин. Но вся ситуация была крайне неприятной, и, хотя никто не предложил наказания за сломанную авторучку, в качестве расплаты было достаточно холодных взглядов и ходивших вокруг пренебрежительных разговоров.

Мэри-Лу сильно переживала по поводу случившегося. Ведь именно из-за ее авторучки Дэррелл оказалась втянута в неприятности. Но девочка знала, что Дэррелл не виновна. Подобно Салли, Мэри-Лу безоговорочно верила в непритворную честность и доброту Дэррелл, и, разумеется, та совершенно не могла так поступить по отношению кому-либо.

Хорошо, но тогда кто мог? Только та, кто затаил злобу против Мэри-Лу и Дэррелл, и ею определенно была Гвендолин. Из этого следует, что Гвендолин испачкала обувь Дэррелл чернилами!

Но из этого также следовало, что и туфли Гвендолин также должны были быть испачканы чернилами, а тогда, когда она показывала их остальным, на них не было ни капли грязи.

Пару дней спустя, ночью, Мэри-Лу лежала в кровати и напряженно обдумывала эту загадку. Как же такое могло произойти? А была ли Гвендолин, когда девочки решили проверить обувь? Нет, не было.

Но тогда она могла подслушивать снаружи комнаты! И у нее было время добежать до обувных шкафчиков, испачкать подошву обуви Дэррелл чернилами и поменять свою – прежде, чем неторопливо войти в общую комнату и присоединится к обсуждению!

В порыве волнения Мэри-Лу села в кровати. Она внезапно догадалась о том, что случилось в действительности. Ее начала бить легкая дрожь, возникавшая всегда, когда девочка пугалась или волновалась. Где же Гвендолин могла спрятать свои туфли? Нет сомнений – где-то рядом с обувными шкафчиками. Могла ли она вынести их и спрятать в укромном месте? Или же они все еще там?

Было темно и очень поздно. Все уже давно спали в кроватях. Мэри-Лу стало интересно, хватит ли ей смелости спуститься вниз к раздевалке и поискать в ней. Она так отчаянно хотела, чтобы эта ужасная проделка стала известна всем.

Но ведь она до ужаса боится темноты! Однако, она боялась также и воды, пока не прыгнула, чтобы спасти Дэррелл. Возможно, она также перестанет бояться и темноты, если это для того, чтобы помочь Дэррелл. Ей надо попытаться и посмотреть, что из этого выйдет.

Мэри-Лу тихонько встала с кровати, не надев халата. Просто не подумала о нем. Она прокралась по комнате и вышла за дверь. Слава Богу, в коридоре горел слабый тусклый свет!

Она преодолела коридор до лестницы, спустилась по ней к комнатам на другом этаже, направляясь к раздевалкам. О, Боже, в них царила кромешная тьма. Мэри-Лу ощутила, как по ее спине прошелся холодный озноб. Она испугалась. Еще миг – и она закричит. Она знала, что закричит!

«Все ради Дэррелл! Я делаю это ради другого человека, и это очень важно», – уговаривала она себя, настолько убедительно, насколько могла. – «Я не стану кричать. Ну где же там этот выключатель?»

Она нащупала его и нажала. Сразу же зажегся свет и в раздевалке стало ясно, как днем. Мэри-Лу сделала огромный выдох. Теперь все было в порядке. Она больше не в темноте. И необыкновенно гордилась собой, что не закричала, хотя ей отчаянно этого хотелось.