Первые месяцы в Башнях Мэлори (ЛП)

– Ну, кто бы из девочек не наступил на эту авторучку и сломал ее, у нее на подошве должен остаться след фиолетовых чернил, – сурово объяснила Алисия.

– О, да, – согласились остальные. – Разумеется!

– Какая у тебя разумная мысль, Алисия, – сказала Кэтрин. – Мы проверим каждую пару обуви в шкафчиках нашей Северной Башни, и если увидим фиолетовые пятна, то узнаем, кто это был.

– Я и без осмотра знаю! – презрительно бросила Дэррелл. – Никто не мог такого сделать, кроме Гвендолин. Кроме нее, остальные не столь мелочны и зловредны!

Гвендолин затрясло одновременно и от ярости, и от страха. Она быстро осмотрела подошвы своих уличных туфель. И правда, на них были фиолетовые чернила. Девочка опрометью бросилась по коридору, вбежала в крохотную кладовку, схватила бутылочку фиолетовых чернил и метнулась в раздевалку, где были полки для обуви. Только бы успеть!

И она успела, поскольку остальные занялись очисткой пятна, прежде, чем пойти осматривать обувь. Гвендолин испачкала чернилами подошву одной из туфель Дэррелл и сунула бутылочку в рядом стоящий шкафчик. Затем поспешно скинула свою испачканную обувь, также запихав ее в шкафчик. И натянула на ноги домашние туфли.

Девочка выбежала во двор и снова появилась в дверях общей комнаты, и казалось, ничего не может нарушить ее спокойствия и невозмутимости. Да, Гвендолин могла вести себя хорошо, когда ей это было выгодно!

– Эй, Гвендолин! – окликнула Алисия. – Гвендолин, ты знаешь что-то о ручке Мэри-Лу?

– О ручке? А что с ней? – с невинным видом поинтересовалась та.

– Кто-то наступил на нее и сломал, – сказала Салли.

– Что за ужасный поступок! – заявила Гвендолин, скорчив рожицу. – И кто это сделал?

– Это мы и хотим знать, – ответила Дэррелл, ощутив нарастающую злость из-за самоуверенного вида Гвендолин. – И собираемся выяснить, как видишь!

– Надеюсь, у вас получиться, – сказала Гвендолин. – И не смотри на меня так, Дэррелл. Я этого не делала! Это больше похоже на тебя! Я заметила, как ты завидуешь всей той суматохе вокруг Мэри-Лу, поднявшейся после того, как она прыгнула в бассейн, чтобы спасти тебя!

У всех вырвался невольный вздох. Как у Гвендолин может хватать наглости говорить такое? Дэррелл же начала кипеть. Она чувствовала, что хорошо знакомое пламя бешенства разгорается внутри нее. Салли заметила выражение ее лица и положила свою руку поверх ее, успокаивая.

– Полегче, старушка, – успокаивающе произнесла девочка и Дэррелл умерила свой пыл. Но она чуть не задохнулась от попытки не взорваться в ответ на улыбку на лице Гвендолин.

– Гвендолин, – вмешалась Кэтрин, удерживая взгляд на лице девочки, – мы думаем, что тот, кто растоптал эту авторучку, должен был испачкать свою обувь. Поэтому мы собираемся проверить обувь каждой девочки, и не сомневаемся, что таким образом сможем изобличить виновника.

При этих словах Гвендолин совсем не поменялась в лице:

– Какая замечательная мысль! – с одобрением воскликнула она. – И в самом деле, прекрасная идея. Это определенно даст нам понять, кто же эта отвратительная особа, которая совершенно испортила настроение Мэри-Лу.

Всем ученицам было удивительно слышать эту тираду. И в мысли девочек стало закрадываться некоторое сомнение. Разве обрадовалась бы Гвендолин этой идее, если бы именно она разломала авторучку? Может, в конце концов, она все же этого не делала?

– Можете сперва посмотреть на мою обувь, если хотите, – предложила Гвендолин и продемонстрировала сперва одну ногу, затем вторую. И без единого пятнышка чернил на них, разумеется.

– Мы также проверим всю обувь в шкафчиках, – предупредила Кэтрин. – Но сначала, можете ли вы все сейчас показать нам свои подошвы?

И все ученицы показали свои туфли, но ни у одной не оказалось следов чернил. Затем, торжественной процессией, первоклассницы направились в раздевалку, в которой держали обувь.

Туфли Гвендолин были изучены в первую очередь, поскольку Кэтрин, как и остальные, полагала, что большая вероятность, что именно на них окажутся следы чернил. Но и эта обувь оказалась чистой.

И именно на туфле Дэррелл оказались следы ярко-фиолетовых чернил! Кэтрин вытащила туфлю, а затем уставилась на нее в неописуемом изумлении и ужасе. Она молча протянула ее Дэррелл.

– Это… это твоя туфля! – сказала она. – О, Дэррелл!

Дэррелл воззрилась на испачканную обувь, потеряв дар речи. Затем обвела взглядом молчаливых девочек вокруг нее. Некоторые из них отводили глаза. Алисия же одарила девочку тяжелым взглядом.

– Ну-ну, и кто бы мог заподозрить, что эта наша заурядная Дэррелл? – небрежно высказалась она. – Никогда бы не подумала на тебя.

И с отвращением отвернулась. Дэррелл схватила ее за руку:

– Алисия! Неужели ты считаешь, что я сломала авторучку! Я этого не делала, говорю тебе, не делала! У меня и мысли не было, чтобы поступить так гадко. О, Алисия, как ты могла решить, что это моих рук дело?