Первый человек. Жизнь Нила Армстронга

Ученым-экспертам на Земле не терпелось услышать от Нила и База как можно больше о том, что они наблюдали на лунной поверхности. Теперь Нил был готов рассказать им об этом. «Я и сам был взволнован пережитым и увиденным и считал за честь поделиться всем этим с людьми, которые, как я знал, больше всех интересовались происходящим. Для некоторых из них это был невероятный, потрясающий день; они долгие годы работали, строя гипотезы по поводу того, что можно найти на Луне. И вдруг возник шанс получить действительную информацию. Это было важно для них».

Наблюдения, о которых в то утро рассказал Армстронг, поразили всех слушателей ясностью и четкостью изложения. «Не помню, чтобы я вел записи. Думаю, просто все еще было настолько свежо в моей памяти, что мне оказалось несложно мысленно воссоздать то, что я лишь недавно наблюдал».

«Хьюстон, База Спокойствия готова дать вам небольшой комментарий в ответ на вчерашний вопрос по поводу геологии.

Мы совершили посадку на относительно ровном поле вторичных вытянутых… нет, круглых кратеров, у большинства из которых приподнятый кольцевой вал, независимо от их размера. Но это не всегда так. Есть какое-то количество более мелких кратеров, у которых нет выраженного кольцевого вала. Грунт в зоне исследования мелких фракций от песка до пыли. Я бы сказал, что самое похожее на него на Земле – это толченый в пыль графит. В массу этого грунта погружены камни самых разных форм, размеров, текстур – округлые и угловатые, – многие смешанного состава. Как я говорил, я наблюдал породы, которые выглядели как сплошной базальт и пористый базальт. Одни образцы были без кристаллов, другие с маленькими белыми фенокрис-таллами с содержанием, возможно, от одного до менее чем пяти процентов.

Кроме того, мы находимся на поле больших камней, размерами от 60 см и до несколько более крупных. И еще: некоторые крупные камни лежат на дневной поверхности, некоторые частично обнажены, а некоторые только немного виднеются из-под грунта. И во время нашего перехода по местности, особенно в процессе работы с отборником проб, мы натыкались на углубленные камни; вероятно, над ними было с десяток сантиметров сыпучего грунта.

Я думаю, что эта каменная россыпь может отчасти происходить из того большого кратера с четкими очертаниями и скалистым кольцевым валом, над которым мы пролетели на финальной фазе спуска. Кстати, вчера я сказал, что он был с футбольное поле, но я должен признаться, что не так просто было оценить его размер, когда он надвигался на нас. Но когда мы пролетали мимо, я решил, что в нем как раз поместится хьюстонский стадион “Астродом” И каменные глыбы около скалистого вала кратера гораздо больше, чем там, где мы находимся. Там некоторые камни высотой в 3 м или даже больше, и они рассыпаны очень густо вплоть до удаления в целый диаметр кратера за его валом. За пределами этой области они становятся несколько мельче, и даже в местных окрестностях [вокруг LM] куски камня, кажется, лежат направленными от кратера рядами и образуют неправильные узоры; между ними есть промежутки, в которых значительно меньше признаков наличия твердых камней на поверхности. Конец связи».

Когда шел обратный отсчет перед стартом с поверхности Луны, мысли Нила были как у типичного летчика-испытателя: прагматичные и предметные. «Двигатель взлетной ступени имеет одну камеру сгорания. При нем – баки горючего, окислителя и топливные компоненты в них. У нас были различные способы управлять цепями клапанов топливного тракта, чтобы открыть поступление топливных компонентов в двигатель. Так что альтернатива имелась. Я предлагал: давайте поставим большой ручной клапан, который вызывал бы открытие всех топливных клапанов, вместо того чтобы в качестве дополнительной системы иметь еще одну чисто электронную. Но начальство сочло, что это было бы слишком просто по стандартам NASA для тех уровней сложности устройств, которые требовались. Так что я на самом деле знал устройство этих электроцепей в подробностях. Но в возможной неисправности в них не было беды, потому что, если бы мы включили двигатель, а он не включился бы, времени решить эту проблему хватало. Мы могли спокойно обдумать проблему и понять, что еще в такой ситуации можно сделать. Пилоты начинают тревожиться лишь тогда, когда у них нет решений и нет времени на принятие решения.