Первый Феникс

– За годы своей жизни я узнал одну очень важную деталь насчет этой стороны вселенной, – вздохнул Марсель. – Это ее буквальность. Если по примете нельзя оборачиваться – это не в переносном смысле, а очень точные и четкие указания. Если ведьма назвала зеркало «дверью мертвых» – это действительно дверь. – Он многозначительно посмотрел на Марину. – И она будет работать точно так же, как и любая другая самая обычная дверь. А если среди рук, держащих дверь к мертвым, ты видишь знакомую… Лиза, проклятья у тебя?

Девушка здоровой рукой достала из кармана сложенный в несколько раз носовой платок.

– Прекрасно. – Генерал забрал его, раскрыл и задумался, глядя на три одинаковые булавки. – А вот эта моя, – он выудил из шва на плече точно такую же булавку.

– Скажи мне, сын, не кажется ли тебе одна из этих рук знакомой?

– Они все… будто мумии, – нахмурился полковник.

– Присмотрись внимательней, – улыбнулся генерал. – Я свою нашел.

Он потянулся к одной из рук, державших раму снизу. Кисть была чуть меньше, чем у остальных. Заусенцы, следы синих чернил от ручки. Полковник отшатнулся, поняв, что рука принадлежала мальчику-подростку. Кому-то настоящему.

– Здравствуй, боец, – горько улыбнулся Марсель. – Мне жаль, что ты все еще не обрел покой…

Рука шевельнулась. Пальцы медленно разжались, и кисть развернулась ладонью вверх. Генерал положил на нее булавку, и через секунду рука резко сжала кулак. На землю капнула всего одна капля крови. Как только она впиталась в почву, генерал облегченно расправил плечи.

– Ну вот, – кивнул он. – Приглядись внимательней, сын. Сначала избавься от проклятия и помоги девочке сделать то же самое, а потом подумаем, как выпустить лейтенанта Соколову и закрыть за ней проход.

Марсель протянул ему развернутый платок.

– Какая моя?

– Ты возьмешь именно ту, которая нужна. Вперед.

Полковник не глядя взял первую, какая попалась, и внимательно оглядел руки одну за другой. Он старался не слышать, как Марина его подгоняла, просила поторопиться и выпустить ее из этого ужасного места. Она рассказала, что случилось, хотела даже показать, но он не смотрел. Она звала – он не отвечал. Просила взглянуть на нее хотя бы раз – не поворачивался.

И наконец одна из рук показалась ему знакомой. Действительно: длинный прямой шрам от локтя до середины руки – он видел этот шрам очень и очень много раз. Вася мог бы увидеть его и прямо сейчас – стоило лишь перевести взгляд на зеркало и посмотреть на правую руку охотницы.

– Это ты, – хрипло прошептал он, протянув булавку.

Рука не шевелилась очень долго. На долю секунды Василий допустил мысль, что ошибся, но пальцы все же пришли в движение. Будто нехотя рука взяла булавку и сжала кулак.

– Помоги девочке, – напомнил генерал.

Вася не почувствовал никакого облегчения – стало только хуже. В горле стоял ком, разум не давал взглянуть на зеркало: он не хотел видеть этого лица.

– Марина, кто ты сейчас? – вдруг спросил он, помогая Лизе встать. – Неупокоенная душа? Призрак?

Охотница задумалась:

– Я – это я, – наконец, ответила она. – Ничего не изменилось.

– Призраки обманывают, – еле слышно прошептала Лиза.

Она едва могла стоять на ногах, и Василий обхватил ее за талию, приподнял и донес до зеркала. Ему показалось, что она совершенно ничего не весила.

– Да, – кивнул он.

Удивительно: кажется, он верит ей, а не охотнице. Василий будто осознавал и чувствовал больше, чем остальные. Девушка опасливо вгляделась в его лицо: нет, он действительно все понял. И поверил, ей не пришлось ничего доказывать.

Генерал протянул ей булавку.

– Это Глеба или Юры.

– Теперь твоя, – твердо сказал Марсель. – Бери.

Лиза растеряно послушалась. Она знала, какую руку искать. Тонкая, с небольшим шрамом на указательном пальце и пятью родинками возле локтя. Ее собственная рука держала зеркало сверху и была выше всех над землей. Она сама рванула навстречу Лизе, стоило той просто посмотреть на нее. Рука забрала булавку, сжала кулак, но крови не было.

– Что-то не так, – насторожился Марсель.

Пальцы медленно, один за другим, разжались. На темной натянутой ладони лежала сломанная пополам булавка.

– Мое не снимается, – нервно улыбнулась Лиза.

– Как это не снимается? – перебил ее Вася. – Почему?

– Кто знает. – Она пожала здоровым плечом и снова неумело улыбнулась. По щекам текли слезы.

Марина хлопнула ладонями по стеклу:

– Время заканчивается, выпустите меня отсюда!

Позади раздались торопливые шаги.

– Давайте скорее сюда! – крикнул полковник, не оборачиваясь.

Он узнал голоса Кати и Гадюки. Второй оживленно что-то рассказывал и казался взволнованным и счастливым, а девушка-феникс то охала и ахала, то смеялась вместе с ним.

– Ох, Лиза! – воскликнула она, подбежав. – Сейчас я помогу.

– Ты справишься? – настороженно спросил полковник: девушка по-прежнему выглядела истощенной.

– С рукой-то справлюсь, да.

Полковник осторожно опустил Лизу на землю, и феникс принялась шептать той что-то на ухо. Когда кость двинулась и медленно начала вставать на место, Лиза выгнулась и взвыла от боли, но вскоре обмякла в руках феникса и затихла.