Первый Феникс

– Ч-что с ней не так? – Он гладил лицо новорожденной.

Женщина попыталась встать, но потеряла равновесие и оперлась спиной о ствол, сильно закашлявшись.

– Она сосала из меня жизнь, Август.

Мужчина настороженно опустил взгляд.

– Но, Марта…

– Она убивает меня, разве не видишь?! – Снова приступ кашля, уже более сильного.

– Посмотри на нее, она не может никому причинить вреда, Марта! – Он аккуратно развернул младенца к женщине, придерживая голову. – Посмотри на нее, какая она красивая и беззащитная! О чем ты говоришь, Марта? Это же наша дочь! Мы поедем в больницу сейчас же, все будет хорошо.

– Как ты не понимаешь…

– Что не понимаю, Марта?!

– Она тянула жизнь из меня, потому что, – женщина сплюнула кровь и тяжело отдышалась, – потому что своей у нее нет.

Лиза вздрогнула.

Она помнила эти слова. Тот же голос, то же сердцебиение над ухом. Девушка нервно протерла глаза – и люди тут же исчезли.

– Это лес, – прошептала она сама себе. – Он пытается тебя задурить. Не слушай.

Первые несколько шагов она сделала с трудом – воздух казался густым как кисель. И когда он будто бы уже перестал мешать, лес пронзил истошный детский крик. Лиза замерла, зажмурившись. Она не хотела ничего видеть. И слышать тоже не хотела. Сделала несколько шагов вслепую, но крик стал громче.

– Прости меня, дитя.

Без раскаяния, без сожаления, женщина сказала это лишь для стоявшего где-то рядом мужа.

Лиза нерешительно открыла глаза и медленно повернулась на голос: женщины уже не было. Только младенец. Повешенный на петле из собственной пуповины.

– Нет! – завопила девушка, кинувшись к уже затихшему ребенку. – Нет, зачем?!

Лиза успела остановиться – еще секунда, и она бы потеряла зеркало из виду. Ребенок в стороне плавно раскачивался, ожидая, пока его съедят мелкие животные и насекомые.

– Не бойся, девочка моя, – скрипучий гнусавый голос. – Я снова заберу тебя. Иди.

Сгорбленная старуха, ковыляя, вышла из-за спины Лизы и неторопливо направилась в ту сторону. Девушка стерла слезы, решительно кивнув, снова повернулась к зеркалу. Она заметила боковым зрением, как старуха сняла ребенка и, завернув в один из слоев своих одежд, обернулась к Лизе:

– Тесто есть, дрова тоже. Печь-то я затоплю, – почти ласково сказала она. – А ты торопись.

– Да, бабушка, – неуверенно кивнула девушка. – Я иду.

Больше Лиза не останавливалась, шаг за шагом приближаясь к собственному отражению в зеркале, спрятанном в лесу.

* * *

Зеркало появилось будто из ниоткуда. Глеб мог поклясться, что секунду назад его тут не было. Но сейчас перед ним висело в воздухе большое – в половину роста – овальное зеркало в резной оправе. Охотник опасливо нагнулся и посмотрел на землю под зеркалом, ища подставку, но ничего подобного не увидел. Он чуть было не обернулся, чтобы крикнуть остальным, что добрался до места, но вовремя одернул себя: оборачиваться до сих пор нельзя. Надо ждать.

– Нашел, надо же, – тот же голос над ухом.

Глеб промолчал, не шевельнувшись. Он не нарушал правил, призрак не должен ничего ему сделать.

Теплый влажный язык скользнул по мочке уха, оставив после себя холодок, будто опровергая его мысли.

– Не будь таким холодным…

Голос поменялся? Кажется, поменялся. Едва заметно, но что-то изменилось, стало более знакомым.

– Признайся: ты же всегда этого хотел, ну?

Сердце пропустило удар. Голос все еще не тот самый, но теперь охотник четко осознал, чьи нотки в нем начали проявляться.

– Марина?.. – прошептал он.

Кто-то прижался к его спине, руки обвились вокруг торса. Глеб опустил взгляд: никого, никаких рук. Только ощущения. Тепло кожи, дыхание на шее, ногти несильно царапают кожу от груди до пупка.

– Привет, напарничек, – захихикал голос. – Узнал наконец-то. Уж сколько я тебя звала, сколько звала…

– Мы пришли, чтобы тебя вызволить, – неуверенно выдохнул Глеб.

– Правда, что ли? Не очень-то вы торопились.

– Марина, я не… – У него перехватило дыхание, когда она прикусила кожу на его шее. – Нам нужно дождаться остальных, они скоро придут.

– М-м-м… Придут ли? – По ее дыханию он понял, что девушка улыбнулась перед тем, как провести языком над его лопаткой.

– Что ты делаешь? – процедил он.

– Приветствую давнего друга, – ухмыльнулась она. – Сколько раз ты фантазировал о таких приветствиях, а?

– Прекрати.

– Знаешь, – она мечтательно вздохнула, – с той стороны открывается отличный вид и на вас, и на ваши мысли. Так что…

– Я попросил перестать.

– Но Глеб… – захихикала она. – Я умерла, поздно просить меня о чем-то.

– Мне жа…

– А знаешь, как я умерла? – продолжила она, с силой сжимая руки на его животе. – Смотри!

Она с неожиданной силой толкнула его к зеркалу, и, когда холодная поверхность коснулась лба охотника, он увидел коридор Форта, руку из вентиляции, которая схватила Марину, убила и втащила за собой.

– Вот как все было, – хихикала она. – А вы бегали и меня живую искали, ха-ха-ха!

– Отпусти.

– Ох, ну уж нет, я ведь только-только до тебя дотянулась!

В нос ударил запах гнили. Охотник снова опустил взгляд и в этот раз увидел руки: осколки костей прорвали кожу и были похожи на разбитые стекла. Кровь высохла, пальцы вывернуты из суставов.