Первый горн

Янош снова сидел со своими людьми за столом. Казалось, он почувствовал мой взгляд, потому что повернулся в нашу сторону и подмигнул.

Я ощутил, как напряглась Лиандра, но потом она рассмеялась.

— Он негодяй.

Да, негодяй, даже ещё больше, чем я думал, потому что вскочил со своего стула и проворно, словно горный козёл, запрыгнул на стол, где обнял рукой Зиглинду.

— Вы пристрастились к развлечениям, неудивительно, в такой тёмной дыре! Здесь любой сойдёт с ума… Девица, твоя скрипка, ты снова больше не можешь на ней играть?

Зиглинда кивнула, и я увидел, как Эберхард расслабился.

— Тогда дайте ей другую, думаю, ещё одна где-нибудь, да найдётся, верно? — смеясь воскликнул Янош.

Эберхард выдвинул ящик под прилавком и вытащил из него скрипку. Он протянул её Зиглинде и осторожно забрал другую.

— Не знаю, что он задумал, но недавно приказал мне найти ещё одну скрипку, — тихо сказал он.

— Я не певец, — крикнул Янош в толпу, — скорее человек действия.

Он наклонился к Зиглинде, повернул её так, что она выгнула спину и чуть ли не горизонтально легла на его руку и под скандирование и хлопанье гостей с очевидным удовольствием поцеловал, даже если я заметил чистую зависть во взгляде того или иного бандита.

Он выпрямился, вернув в вертикальное положение Зиглинду. Она выглядела странно смущённой, а её лицо было пунцового цвета.

— Как вы видите, мне вполне хватает развлечений! — он рассмеялся.

Даже если некоторые засмеялись за ним, чтобы не навлечь на себя его гнева, всё же мне показалось, что большая часть смеялась непринуждённо.

— Но поскольку мы все друзья, — он широко улыбнулся толпе, — и вы всегда любезно за мной наблюдаете, я хочу вас развлечь! — он отпил от своего вина, подняв бокал за здоровье.

— Как вы наверняка знаете, ограбление хорошо охраняемых обозов не сплошное удовольствие, потому что некоторые имеют наглость защищаться! И когда после этого сидишь вечером уставший за костром, начинаешь рассказывать друг другу истории, и в свете последних событий хочу с вами поделится одной из них.

С поклоном он обратился к Эберхарду.

— Хозяин, вина для всех здесь в зале. Запишите его на мой счёт! — снова раздался его оглушительный, раскатистый смех.

Последовали улюлюканье и хохот. И смеялись не только его люди.

— Они ходят у него по струнке, — услышал я, как тихо сказала Лиандра, когда хозяин постоялого двора и Тимоти поспешили наполнить кувшины.

Я также увидел, как некоторые стражники подняли вверх свои кубки, чтобы им наполнили. Сегодня вечером, так мне казалось, на алкоголь налегали больше, чем последние два вечера вместе взятые.

Мы наблюдали, как Янош опустошил свой кубок. Ручьи напитка побежали из уголков его рта на одежду, смешавшись там с грязью, пылью и кровью. Я вспомнил, с каким удовольствием он нырнул в воду; некоторые вещи не совсем складывались у нашего капитана грабителей.

— Скажи, — Лиандра прислонилась ко мне, — стало холоднее, или мне только так кажется?

— Может это потому, что мы вышили из тепла, — предположил я.

Но она была права, у меня тоже было ощущение, что холод усилился. Жар каминов чувствовался даже здесь, иногда, не задумываясь, один из гостей подбрасывал в огонь полено. Пламя пылало беспрерывно теперь уже в течение трёх дней, и камины уже долго были слишком горячими, чтобы прикоснуться к ним, но сам трактир казался мне холоднее, чем раньше.

Однако Янош снова привлёк наше внимание. Он вытянул руки в стороны, ожидая, когда в комнате настанет тишина, снова рассмеялся и начал рассказывать.

— В истории, которую я хочу вам рассказать, речь пойдёт о спасение города Келар. Келар был гордым и свободным городом, свободным от королевства Иллиан. Это было на руку герцогу Гольвару, потому что так ему не нужно было волноваться о проблемах, когда после успешной осады, он собирался забрать его себе! — он сделал преувеличенный поклон. — Нужно родиться герцогом, тогда тебе позволено грабить города. А вот таких как мы сразу вешают, стоит им украсть у жирного торговца кошелёк! Я спрашиваю вас, разве это справедливо?

Снова он завоевал смех слушателей.

— То, о чём я хочу сообщить, произошло на восемнадцатый год осады. Знаете, там жил свинопас, родившийся в тот день, когда город закрыл ворота перед войском герцога Гольвара. Однако после стольких лет осады, в какой-то момент, свиньи закончились. Так что наш герой, лишённый свиней, помогал на стенах города. Он оттаскивал мёртвых, мыл их и отвозил на кладбище. Ремонтировал кольчуги и точил мечи, приносил на стены еду и что ещё важнее, вино! — он поднял свой кубок и выпил. — За здоровье нашего героя!

Все рассмеялись. Я к ним не присоединился. Я уже знал эту историю. Да, я знал её лучше, чем кто-либо ещё.