Первый класс

«Бьюик» прокатился по короткому, почти квадратному мостику через заросший бурьяном ров, по дну которого протекал какой-то ручей. В бурьяне, слегка припорошенный снегом, ржавел пустой кузов павшего в неравном бою с российским бездорожьем «запорожца». Дорога тоже была покрыта тонким слоем пороши, и колеса машины оставляли на ней две четкие темные колеи.

Сразу за мостом на обочине торчал залепленный снегом знак с названием населенного пункта — Песков. Забродов удовлетворенно кивнул и принялся одной рукой складывать по сгибам разложенную на соседнем сиденье карту. Карта была куплена в киоске возле метро и безбожно врала — так, что привыкший доверять военным картографам Илларион, следуя ее указаниям, проплутал в темноте по проселочным дорогам лишних полтора часа и теперь вовсе не был уверен, что приехал именно в Песков, а не в какой-нибудь богом забытый Глинск или, скажем, Черноземовск.

Под одиноким уличным фонарем на въезде в город, к немалому удивлению Забродова, обнаружилась сине-белая «десятка» ДПС, возле которой топтался, зябко ежась на холодке, сонный инспектор в толстом бушлате со световозвращающими нашивками. Занесенная мокрым снегом дорога своей безжизненностью напоминала обратную сторону Луны, и было решительно непонятно, что делает здесь, на обочине, под тлеющим фонарем, эта сомнамбула с полосатым жезлом.

Повинуясь повелительному взмаху упомянутого предмета, Илларион съехал на обочину, остановил машину и опустил стекло слева от себя. Подойдя, «сомнамбула» вяло козырнула и, неразборчиво представившись, потребовала предъявить документы. На вид инспектору было под сорок, он был небрит, и от него попахивало водкой. Видимо, состояние это было для него привычным, вследствие чего он до сих пор ходил в старших лейтенантах. Оценив все это, Илларион постарался изобразить на лице максимальную приветливость: перед ним был ярко выраженный неудачник, а неудачники вечно обижены на весь белый свет и редко упускают случай выместить на ком-нибудь свое дурное настроение.

Впрочем, гибэдэдэшник не переставал удивлять Иллариона: мало того что в этот глухой предутренний час он нес бессонную вахту на пустой дороге, так, проверив у залетевшей в его силки случайной пташки документы, еще и воздержался от придирок, упустив верный шанс срубить энную сумму для пополнения семейного бюджета. Вернув Забродову документы, он одобрительно похлопал «бьюик» ладонью в толстой трехпалой рукавице.

— Хорошая машина, — сказал он.

— Старая, — пожаловался Илларион, убирая во внутренний карман документы и так и не понадобившийся бумажник.

— Старая, — согласился старлей. — А где ж на новую денег взять?

— Это точно, — вздохнул Забродов. — А где у вас тут гостиница, не подскажете?

— На регулируемом перекрестке налево, — буркнул мент и, потеряв к Иллариону всякий интерес, побрел к своей машине.

Включая передачу, Илларион покосился на него в боковое зеркало и увидел, что старлей, глядя в его сторону, разговаривает с кем-то по мобильному телефону. В той стороне, откуда он приехал, блеснули фары какой-то машины. Илларион вывел «бьюик» на дорогу и начал постепенно набирать скорость. Ему стало интересно, кому это еще не спится в этот ранний час, и, отъехав немного, он снова посмотрел в зеркало.

Интуиция не подвела, момент был выбран безошибочно. Ехавшая следом машина как раз притормозила рядом с милицейской «десяткой». Это была «Волга» — похоже, та самая, мимо которой Илларион проехал пять минут назад. Ее водитель, высунув голову в открытое окно, о чем-то беседовал с инспектором. На проверку документов это не было похоже, тем более что смотрели оба не друг на друга, а вслед удаляющемуся черному «бьюику».

— Чудны дела твои, Господи, — сказал он вслух. — Или это все-таки паранойя?

Ответа он, разумеется, не дождался, если не считать таковым снова появившийся в зеркальце заднего вида свет автомобильных фар. Два горящих глаза маячили позади неотступно, слепя глаза, и Забродов поворотом рычажка слегка наклонил зеркало, изменив угол отражения. Слепящие огни превратились в два бледных пятна, обретя четкие очертания, характерные для передних фар автомобилей семейства ГАЗ.

Разобравшись со светом, Илларион расстегнул на груди куртку и переложил револьвер из заднего кармана на соседнее сиденье. Паранойя паранойей, а ситуация все больше напоминала засаду. Но откуда здесь взяться засаде? Продырявленный Мещеряковым Гургенидзе в данный момент боролся за жизнь в реанимации; возможно, он уже проиграл борьбу и отдыхал в больничном морге с биркой на большом пальце ноги. Но даже если и нет, состояние здоровья еще долго не позволит ему организовывать засады, стрелять или хотя бы самостоятельно принимать пищу. Так откуда засада? Неужто, наведавшись в офис «Бельведера», Илларион так напугал его владельцев, что они организовали повальную проверку всех въезжающих в город машин? Но для этого нужно вообще не иметь в голове серого вещества! Да и накладно это, елки-палки, не говоря уже о весьма сомнительной эффективности такого способа защиты…