Первый кубанский («Ледяной») поход

20 февраля эскадрон, идя уже на Лежанку для соединения с армией, ночевал на зимовнике Пишеванова, и ночью от неизвестной причины загорелась навозная изгородь вокруг зимовника. После долгих усилий огонь к утру 21-го был потушен, и эскадрон, гоня перед собой табун набранных лошадей и сам сидя уже на хороших ремонтных лошадях, к вечеру 22 февраля вошел в село Лежанка, которое часа 3 тому назад армия взяла с боя. 23 февраля, в составе арьергарда армии, эскадрон перешел в станицу Новокорсунскую и на следующий день – в авангарде армии – в станицу Незамаевскую.

25 февраля эскадрон в колонне главных сил перешел в станицу Веселую, откуда 2-й взвод под командой штабс-ротмистра Дубровинского[329] с подрывным вьюком был направлен к станции Ново-Леушковской для взрыва железнодорожного виадука. Задачу разъезд выполнил удачно, что на следующей день способствовало армии перейти железнодорожное полотно у станции Ново-Леушковской совершенно беспрепятственно, так как подошедший броневой поезд красных из-за взорванного виадука не мог подойти на выстрел к армии, и его снаряды не долетали. При переходе армии через полотно железной дороги эскадрон, занимая станцию Ново-Леушковскую, составлял как бы прикрытие фланга армии, на случай могущего быть десанта красных из бронепоезда.

Пропустив армию, эскадрон, составляя ее арьергард, перешел через станицу Ново-Леушковскую в станицу Старо-Леушковскую. Из станицы Старо-Леушковской был выслан сборный разъезд в 18 коней под командой ротмистра Крицкого в станицу Ново-Донецкую для освещения этого района и ареста атамана этой станицы, который впоследствии, по приказу генерала Корнилова, был казнен. Войдя уже с темнотой в станицу Ново-Донецкую, разъезд столкнулся с вошедшим в эту же станицу с другой стороны разъездом красных кубанских казаков, и после нескольких выстрелов кубанский разъезд, которому был закрыт разъездом эскадрона выход из станицы, сдался целиком, так что разъезду досталось еще 12 шашек, взятых у пленных.

К полуночи того же дня к станице подошел и полковник Гершельман с эскадроном. По приказанию полковника Гершельмана пленные казаки вместе с лошадьми были отпущены и лишь отобрано оружие. Переночевав в стогах соломы, эскадрон на следующее утро выступил на станицу Березанскую, которую в этот день должна была взять армия. Идя маршем по большой дороге станица Ново-Донецкая – станица Березанская и не доходя последней версты, 2-й эскадрон был предупрежден прискакавшим раненным в грудь кадетом, бывшим в головном дозоре, что впереди, на бугре, находится цепь красных кубанских казаков, которая только что захватила в плен штабс-ротмистра Мальвинского[330] и прапорщика Венценосцева[331], тоже бывших в головном дозоре. Продвинувшись еще вперед, эскадрон действительно уверился, что следующий, перед эскадроном, бугор сплошь занят стрелковыми цепями.

Тогда эскадрон свернул с дороги вполоборота направо и стал целиной подходить к станице Березанской, со стороны которой была слышна стрельба. Пройдя без дорог еще с полверсты, эскадрон обнаружил перед собой конницу, стрелявшую по эскадрону с коней. Полковник Гершельман решил, что это свои, и, остановив эскадрон, выслал навстречу коннице разъезд, но разъезд тоже не пропустили, а обстреливали, и даже из пулемета. Тогда эскадрон, развернувшись в лаву и подняв винтовки вверх прикладами (условный знак для опознания своих), стал шагом, несмотря на продолжавшийся огонь, приближаться к стоявшей за отдельными хатами коннице.

Но лишь эскадрон прошел несколько десятков шагов, как из камыша вышла цепь пехоты и стала стрелять залпами. По огню и по тому порядку, в котором цепи пехоты вышли из засады, большинство офицеров эскадрона поняло, что это свои, но подойти нельзя, так как стреляют, и в эскадроне уже есть потери. Тогда эскадрон повернулся кругом, стал отходить и, отойдя с версту и переправившись через речку, другим берегом, в колонне по три, без головных дозоров вновь двинулся на Березанку. Подойдя к ней на версту, эскадрон совершенно незаметно для себя был подпущен корниловской засадой, спрятавшейся в камышах реки, совершенно вплотную, и только тогда стрелки встали из воды. Здесь выяснилось недоразумение, отчего эскадрон был принят за красных и его обстреливали. Как оказалось, это была рота корниловцев и 2-й Кавказский дивизион полковник Глазенапа.

В Березанку эскадрон вошел тогда, когда взявшие ее части стояли уже там по квартирам и на площади шла порка вероломных казаков. К большой радости эскадрона, казаки не успели расстрелять захваченных ими в плен штабс-ротмистра Мальвинского и прапорщика Венценосцева, и пехота их отбила. Теперь они, вместо отобранных у них казаками, получили от станицы по лучшей станичной лошади и стали в строй эскадрона.