Первый лорд мафии

Инновация заключалась в том, что сексуальный товар должен приходить к клиенту сам. Девушки по вызову стоимостью от 100 долларов и красотки по 10–25 долларов, обольщающие клиентов в барах Цицеро и других пригородах, которые собирали более скромный урожай, принесли Синдикату только в 1967 году примерно 225 000 000 долларов.

Правоохранительные органы оценили масштабы проституции, которую организовывали ячейки Синдиката. Полученные цифры были доведены до сведения Подкомитета Палаты по организации государственной деятельности. Подкомитет решил выяснить, как федеральные агентства борются с Картелем. Был сделан вывод, что работа не приносит желаемого результата из-за отсутствия сотрудничества между агентствами и службами не только на местном, но и на федеральном уровнях.

Комиссия Президента Джонсона по охране правопорядка не стала оценивать сумму, которую зарабатывают проститутки. Она успокоилась на том, что Комбинат забросил идею создания федеральной сети публичных домов. Неаффилированные хозяйки борделей и уличные проститутки не выдержали конкуренции со стороны женщин, раскрепощенных сексуальной революцией шестидесятых-семидесятых, и превратились в неорганизованную толпу.

Социолог Дональд Р. Кресси, консультант президентской Комиссии по организованной преступности, объяснил это «падением спроса на услуги традиционных публичных домов». В «Похищении нации» он установил причины этого феномена: изменение направления иммиграции, сокращение числа свободных мужчин и «увеличение числа на все готовых женщин».

Противозачаточные таблетки, совместное проживание без благословения священника, ночные гости в квартирах одиноких порядочных девушек — новая мораль убедила Синдикат, что по различным причинам старые заслуженные публичные дома перестали себя окупать. Пропасть между поколениями была не так велика. Вспомним замечания хозяйки публичного дома Минны Эверли о моральном климате начала века. Мадам высказала мнение, что если бы не замужние женщины, которые обманывают своих мужей, она заработала бы на миллион долларов больше.

Лаки Лучано был последним крупным воротилой, который занимался публичными домами. В начале депрессии тридцатых годов он объединил четыре независимые банды, которые контролировали большинство борделей Нью-Йорка. Сеть Лаки Чарли из 200 публичных домов обслуживала Бруклин и Манхэттен от Бэттери до Бронкса. К проекту привлекались опытные мадам. «Фриско Джин» Ирвин, как предполагало ее прозвище, была родом из Сан-Франциско. Милли Кертис, продав свой дом в Нэшвилле, приехала в Большой Город (Нью-Йорк) из Топеки, где она некогда была розовощекой сельской девушкой. «Бесстрастная Пегги» Мэтью уехала из Филадельфии, чтобы вступить в ряды менеджеров по персоналу Лучано.

Тяжелые времена, которые настали для других отраслей экономики, не затронули предприятия Лаки. Их годовой доход неизменно составлял около 20 000 000 долларов. Сам босс, разумеется, получал огромные дивиденды, его капо и мадам тоже неплохо зарабатывали. Что же касается самих девушек, составляющих фундамент организации, то их жестоко эксплуатировали.

С финансовой точки зрения проститутки (2000 в общей сложности) получали ничуть не больше, чем, если бы они сидели за фабричным станком. Официально они имели право на половину выручки, которую приносили клиенты, но из их зарплаты вычитались деньги на еду, проживание, полотенца, услуги врачей, юристов и поручителей. Проститутки работали 12 часов в день, шесть дней в неделю. Принимая каждый день в среднем по 50 клиентов, двухдолларовая девушка приносила домой в конце недели около 50 долларов.

Сведения о девушках, отсутствующих на рабочем месте, поступали смотрящему за ними Спайку Грину. Прогульщиц жестоко избивали; за особо тяжкий проступок их наказывали, прижигая груди тлеющими кончиками сигарет. Если мадам подозревали в подделке финансовой отчетности, ее отрабатывали, а ее заведение поджигали или громили.

Команда Счастливчика была исполнительной, но не особенно счастливой.

Прежде чем пуститься в рискованное предприятие. Лучано наверняка предложил Торрио войти в долю. Лаки испытывал глубокое уважение к своему старшему коллеге и восхищался его опытом в организации сутенерского бизнеса. Однако в то время Торрио был полностью поглощен новыми возможностями законной продажи спиртных напитков и не желал возвращаться к презираемому им бизнесу своей юности. Поэтому, если он и получил подобное предложение, то отклонил его. С любезной и милой улыбкой, естественно.

Может быть, в сотрудничестве с Торрио Лаки применял бы менее жестокие методы работы. Уловки старого Леви были все же более искусными, изощренными и по-своему более справедливыми. Аппарат Кенна-Кулина заботился об укреплении здоровья своих служащих и даже иногда посылал за свой счет в Денвер туберкулезную проститутку. Девушкам оставляли почти половину заработанных денег и чаевые. Кулаки шли в дело только после насмешек Большого Джима Колозимо и после того, как тихие рекомендации Малыша Торрио не могли исправить положение дел.