Первый матч

– Нет, хирургом, во Второй клинике работала.

– Во второй? – голос Алининой мамы подозрительно дрогнул. – Что-то я там Пономареву не помню.

– У мамы осталась девичья фамилия – Савельева… О, кажется, диспетчер отвечает!.. – обрадовался Миша, услышав наконец из динамиков шуршание.

– Татьяна Андреевна Савельева – твоя мать?! – перебила его Виктория Олеговна, похоже, напрочь, забывшая и о своей клаустрофобии, и вообще о том, что они находятся в лифте. – О господи! Как тесен мир! Она оперировала моего отца и буквально вытащила его с того света!

– Кто-нибудь в лифте есть? – донесся из динамика раздраженный голос. – Прекращайте баловаться в лифте!

– Мы не балуемся! Мы застряли! – поспешно заверил Миша и покосился на Алинину маму. Та до сих пор выглядела потрясенной.

А когда их выпустили из заточения, Виктория Олеговна вдруг протянула для пожатия Мише руку и сказала, что будет рада увидеть его в следующий раз.

Вот так неприятность неожиданно обернулась благом.

* * *

Андрей вернулся домой в отличном настроении. Совершать благородные дела, оказывается, очень приятно. Однако не успел он усесться с книжкой перед телевизором, как в квартиру позвонили.

Господин прокурор явился проконтролировать своего сына.

– Я знаю, – заявил отец буквально с порога, – что ты продал машину. Признавайся, зачем тебе столько денег?

– Нужны, – ответил Андрей, не желая ничего объяснять.

И, понятно, началось! Отец готов был заподозрить сына во всяких грехах: пристрастию к азартным играм, употреблению наркотиков, посещению местных борделей. И эта легкость его обвинений серьезно задевала. Что же нужно думать о своем ребенке, чтобы сразу подозревать его во всех грехах!

Отец настолько разошелся, что собрался тащить Андрея в больницу для сдачи анализов.

Спасло только внезапное появление Яны (все же есть между ними какая-то связь, раз девушка явилась в нужный момент), пришедшей поблагодарить за сбор денег для Костра. Тут отец, конечно, сразу все просек и даже раскаялся. Насколько может раскаяться суровый и не склонный к такому проявлению чувств прокурор.

– Значит, решил заняться благотворительностью? – резюмировал отец. – Ну, неплохо. Только машину я тебе пока не отдам. Я ее выкупил и придержу пока.

– Не отдашь так не отдашь! – махнул рукой Андрей, еще помнивший, какую бурю поднял тут недавно бдительный папаша.

– Посмотрим, сколько ты без нее протянешь! – ухмыльнулся тот и отчалил.

* * *

Антон мрачно шагал по двору. Он теперь много ходил, до полного изнеможения, словно надеялся, что усталость заглушит ненужные мысли. Так обычно и бывало. После тренировки, на которой Антипов выкладывался по полной, а еще подобного ежедневного моциона, Антон приходил домой и, едва находя в себе силы раздеться, падал на кровать и засыпал тяжелым, беспокойным сном без сновидений.

Это забытье, пожалуй, казалось ему лучшим временем в сутках, потому что хоть в эти часы он не думал об Ольге.

Ольга… Вот если бы она появилась здесь сейчас…

Антон зашел за угол дома и не поверил собственным глазам, чуть не столкнувшись нос к носу с Ольгой Беловой.

– Привет! – выпалила она, краснея. – Я уезжаю. Пришла попрощаться. Перевелась на заочное. В общем, больше мне в этом городе делать нечего.

Она развернулась, собираясь уйти.

– Оль, подожди!.. – попросил Антон и сам удивился: ну зачем он ее окликнул? Как там говорят: «Долгие проводы – лишние слезы…»

– Что? – она оглянулась, обожгла его взглядом печальных глаз.

Чтобы не выглядеть дурнем, нужно было что-то сказать.

– Тебе медведя от меня передавали? – спросил он первое, что пришло в голову.

– А тебе? – неожиданно парировала она.

– То есть?

– Медведи вызывают у меня плохие ассоциации, – тихо сказала девушка. – Я его вернула. Мой папа отдал его твоей маме.

– Твой папа?.. – повторил Антипов и в душе зашевелились смутные подозрения.

Антон явился домой и сразу задал вопрос матери:

– Где медведь? Почему ты не отдала его мне?

– А ты снова виделся с Ольгой? – забеспокоилась она.

– Где медведь? – повторил Антон.

И Юля, конечно, сдалась, достала из своего шкафа плюшевого симпатягу с грустными глазами.

– Оказывается, он… – Антон помедлил, язык едва выговаривал нужные слова, – мой… как бы отец… приходил?..

– Вот именно «как бы»! – отрезала Юля, отворачиваясь от сына. – Принес игрушку и ушел. Ничего интересного. Зачем он тебе?

– Я бы на него посмотрел! – произнес парень с вызовом.

– Фото видел? Вот и хватит, – мама решительно направилась в кухню. – Не хочу о нем говорить. Он уже, наверное, уехал. Иди, будем ужинать.

Антон задумался. Отец… отец был от него всего в двух шагах… А впрочем, мама права. Не видели его семнадцать лет, и можно столько же не видеть. Хуже, если бы мама вспомнила свою первую любовь, расчувствовалась, глядишь – и Антон с Ольгой оказались бы уже официальными, юридическими родственниками. Брр! Нет, не нужно такого кошмара!