Первый ученик

- И я тоже хорош… Сорока старая. Как же я дверь-то оставил открытой?

Когда Аким скрылся, Мухомор и Самоха осторожно оставили класс. Один за другим, на носках, они двинулись вдоль коридора.

Вот коридор свернул влево, вот еще поворот, а вот и массивная дверь в домовую гимназическую церковь.

Вставили ключ, осторожненько налегли…

- Зонн!… - мелодично запел замок, и дверь бесшумно подалась…

Скользнули, как тени, в пустую церковь, волнуясь, притворили за собой дверь и остановились.

В церкви было темно и мрачно. В дальнем углу слабо мерцала лампада. Где-то царапала мышь.

- Давай скорей, - торопил Самоха. Он испугался немножко и подозрительно посмотрел вокруг. Стараясь скрыть смущение, сказал:

- Молодцы мы, да? - И вытащил из-за пазухи большие щипцы. Волнуясь и мешая Мухомору, стал он отрывать от стены церковную кружку.

- Да уж давай я сам, - сердито ворчал Володька. - Ты лучше возьми лампаду. Свети.

Самоха отдал щипцы и направился в глубь церкви. Искоса посмотрел на какого-то «чудотворца», изображенного во весь рост, отвернулся, быстро схватил лампаду и вернулся к Мухомору.

- Ну вот, хорошо, - прошептал Мухомор.

А через минуту радостно:

- Есть! Вырвал гвоздь!

У другого гвоздя наскоро обломили шляпку, и кружка бесшумно сползла со стены.

- Тяжелая! - сказал Мухомор. - Тут не только те деньги, что мы собрали. Тут больше.

- С процентами, - хихикнул Самоха. - Давай! Пошли! Быстро! Я - кружку, а ты бери мои сапоги. Тихо…

Ящерицами по коридору, в раздевалку, сунулись к парадному, а оно… оно…

- Вот это так штука! - шепнул Самоха. - Аким выходил да и запер на ключ.

Стояли, молчали, думали… Как быть?

- Попробуем в окно?…

Окна были на улицу. С улицы могли заметить. Да и городовой стоял как раз против гимназии, на углу.

- Через черный ход разве?

- Тоже, должно быть, заперто.

- Через второй класс, там окно во двор.

- Правильно!

Снова крались по коридору. Наконец выбрались. Во дворе обулись, юркнули в гимназический сад. Там сломали у кружки замок, высыпали деньги в платок, завязали его узелком. Самоха сунул его за пазуху, а кружку забросил в кусты.

- Готово?

- Пошли.

Шли людной улицей. В окнах сияли огни. Из кино доносилась музыка…

- Теперь на Кольцовскую, - торопил Мухомор, - а то поздно уже. Идем быстрей.

Переулок, другой, третий… Вот и Кольцовская, номер 76. Ворога. Калитка. Во дворе маленький флигелек. Ставни - наглухо. В щелях свет.

- Не спят…

- Стучи тихонько…

За дверью тревожный голос:

- Кто?

Самоха шепотом:

- Мы… Товарищи Лихова. Из гимназии. Дело есть. Важное…

Дверь открылась. На пороге стояла изумленная и встревоженная женщина. Увидя двух гимназистов, она успокоилась и сказала грустно:

- Зайдите. Что вам?

- Мы, - входя, начал Мухомор, - от четвертого класса. Лихов был в седьмом, но это ничего… Мы вот принесли вам для сына… Только вы никому ни слова… Это… А то… Вообще… Не надо говорить…

- Вот… - Самоха вытащил из-за пазухи платок с деньгами. - Возьмите. Мы тоже…

Хотел сказать «революционеры», да постеснялся.

Женщина не знала, что ответить. Удивилась. Взяла деньги, утерла слезы…

- Вы сядьте, - сказала она.

- Нет-нет, нам нельзя, мы спешим. До свидания. Вы извините, что мы так поздно… Увидите Лихова - скажите ему, что это от четвертого…

- Спасибо вам, милые. Сколько же денег тут? Что-то много. Зачем…

Она не знала, как поблагодарить ребят. Волновалась и все утирала слезы.

- Мы собрали, сколько могли.

- Тут даже больше, чем мы собрали… - сказал Мухомор.

- Мы не считали, - добавил Самоха, - но это ничего… Вы сосчитайте сами. Только никому не говорите, что мы… Это секрет…

Попрощались, ушли.

Было часов двенадцать, когда они, наконец, вернулись домой.

Мать пожурила:

- Разве можно так поздно шляться?

Промолчали. Перемигнулись только.

Легли. Долго не спали. Вспоминали каждую мелочь.

- Завтра Швабра и Аполлон с досады лопнут, - шепнул Самоха.

- Пусть, - хихикнул в ответ Мухомор. - Ловкачи мы все-таки, а?

- А ты боялся? Скажи.

- А ты?

- Нет, ты сначала.

- Почему я? Ты скажи.

- Я? Боялся. А ты?

- Я? Немножко трусил.

Засмеялись.

Мать сердито застучала в стенку:

- Спите. Довольно вам, полуночники. В гимназию опоздаете.

Пошептались еще с полчасика и уснули.

Спали крепко, как никогда.

ШВАБРА РАЗДАЕТ ОТМЕТКИ

На урок пришел Швабра и принес четвертные отметки.

Тридцать два ученика в классе. Тридцать два сердца усиленно забились. Даже у Самохи оно чуть екнуло. Только тридцать третье сердце, сердце холодного Швабры, стучало спокойно и ровно.

- Очевидно, горим нетерпением? - спросил он, потирая руки. - Да, да, принес я вам отметочки. Хорошие и плохие. Всякие. Каждому по заслугам. Интересно их получить на руки. Не правда ли?

- Конечно! - невольно вырвалось у многих. - Сейчас раздавать будете?

- Кто же это из вас такой нетерпеливенький? Покажись, покажись.

Никто, разумеется, не показался.

Швабра подошел к окну и долго смотрел на улицу.

- Погода сегодня хорошая, - мечтательно сказал он.

- А отметки скоро будете раздавать? - опять спросил кто-то.