Пес войны

— Хорошо, — кивнул Гирхарт, лихорадочно соображая, что делать дальше. — Позаботься, чтобы и не подошёл. Вот что, подними-ка ты тревогу сам… Или лучше, пусть кто-то из слуг, а ты оцепи шатёр и никого туда не впускай, под предлогом расследования. Объяви всем, что я был внутри, — он оглянулся на спящую рабыню, — и она тоже. Только не вздумай её и в самом деле убить, достаточно спрятать на время. А сам расставь людей вокруг лагеря, пусть хватают тех, кто попытается ускакать в город. Нет, не хватают, а следят. И пошли кого-нибудь в Сегейр, предупреди своих парней, чтоб были наготове.

— Слушаюсь, Ваше Величество, — в глазах Шармаса горел злой азарт. — Но это означает, что и Вам тоже нужно спрятаться на время.

— Разумеется. Я буду на ближайшей вилле и её, — он кивнул на спящую девушку, — с собой прихвачу. Действуй. Пусть твои ребята присмотрят за Фриной. Вряд ли её решатся тронуть сразу, но мало ли что… И отправь гонца к Диару.

Шармас отсалютовал и исчез. Гирхарт снова взглянул на небо. Вот скоро всё и решится.

ГЛАВА 10

Всё оказалось достаточно просто. Заговорщики и впрямь подготовились заранее, поэтому, стоило вести о смерти императора разнестись по лагерю, как Орнарен с группой сторонников выехал в Сегейр, предварительно послав туда гонца. Большинство участников заговора, несмотря на праздник, оставались в городе, а тайно сформированные ими воинские отряды, небольшими группами проведенные в столицу или размещенные в ближайших деревнях и поместьях, чтобы не привлекать внимания властей, быстро собрались в городе и, явно по заранее обговоренному сценарию, к полудню арестовали всех, кто мог помешать. Одновременно Орнарен собрал остальных членов правительства в зале Совета, объявив о внезапной смерти Гирхарта и о назначении регентского совета в составе себя, императрицы и ещё троих заговорщиков. Это придавало его действиям видимость законности, и следующим шагом, безусловно, был бы арест тех, кто остался у Инни. Но сделать этого ему не дали. Людям Шармаса осталось только войти в зал Совета и взять всех, кто там находился, не разбираясь пока, кто из собравшихся был участником заговора, а кто просто оказался в ненужное время в ненужном месте. Появились было проблемы с нанятыми заговорщиками отрядами, но до уличных боёв дело не дошло. Их предотвратил генерал Диар, ещё несколько дней назад под предлогом учений передислоцировавший два полка поближе к столице, на расстояние двухчасового перехода.

Когда Гирхарт ближе к вечеру вернулся в Сегейр, на улице собрались толпы, приветствующие его чудесное воскресение из мёртвых. Как не старались Орнарен и его подельники сохранить всё в тайне до того, как полностью захватят власть, слухи чудесным образом всё же просочились в город, и теперь встречающие были в полном восторге. Те, кто этого восторга не разделял, забились по углам, а толпа на улицах неистовствовала и ещё долго не расходилась даже после того, как Гирхарт добрался до дворца. Перед этим император успел обрадовать своим воскрешением Эджельстану. Надо отдать императрице должное — самообладание не подвело её и на сей раз. Гирхарт дорого бы дал за возможность появиться перед ней внезапно и посмотреть на выражение её лица, но решил, что будущую мать его ребёнка лучше всё-таки поберечь. Поэтому он сначала отправил к ней посыльного, и при виде супруга Эджельстана сумела вполне правдоподобно изобразить радость. Остальные радость не изображали, они и впрямь были рады.

— Ну и сукин же ты сын, командир! — Дарнилл от избытка чувств сгрёб Гирхарта в охапку и весьма основательно приложил по спине. — Надо ж было так нас всех напугать!

Император уже успел отвыкнуть от такого обращения, но сердиться не мог. По правде говоря, он был тронут.

— Ну, извини, — сказал он со смехом. — Я бы тебя предупредил, но уж слишком неожиданно всё получилось. Да и кем же быть Псу, как не сукиным сыном? — закончил он под общий хохот.

Фрина ждала его в спальне. Когда он вошёл, она встала и несколько секунд молча смотрела ему в глаза, а потом также молча обняла. В эту ночь они почти не разговаривали, а утром она ушла раньше, чем он проснулся.

Следствие шло быстро. Спустя несколько дней состоялись первые казни — тех, в чьей измене не было сомнений. По поводу ещё нескольких человек такие сомнения были, а ещё кое-кто мог рассказать слишком много интересного, чтобы отправлять его на плаху сразу. Возникла и ещё одна проблема, которую Гирхарт раньше как-то ухитрился упустить из виду. Высшие государственные посты освобождались с угрожающей быстротой, и не на все удавалось сразу найти замену. В большинстве случаев их, конечно, просто отдавали заместителям, но иногда заместители тоже оказывались замешанными в заговоре, а иногда просто не подходили. Коэнцы нередко подбирали работников, исходя не из деловых качеств, а стремясь протащить с собой как можно больше своих. Впрочем, эта проблема была вполне решаемой.