Пещера

Он осмотрел окружающий мир. Голые деревья, холодный ветер, закрытое тучами солнце, грязный тротуар, свежий воздух. И представил этот мир без него. Так же проедет мимо трамвай, сильно дымящий грузовик. Пройдёт мимо школьник с сумкой. Хватит ли у меня сил? Единственный способ побороть смерть – это не бояться её. Твои слова. Не бояться смерти.

«Статистика не очень обнадёживающая, но я рекомендую немедленную операцию. У нас накопился большой опыт. Люди живут по несколько лет».

Много раз повторяемые слова, сочувствие. Ещё несколько месяцев. Лет? Есть шанс. Всегда есть шанс. Как сказать Марии? Испугается. За обоих. Цепляющийся за жизнь. Обман, самообман. Зачем? Всегда есть шанс. Нужно верить. Не могу я верить, не знаю как. Подскажите как. Мне придётся не принять и победить. Проиграв. Без страха. А если есть шанс? Нет никакого шанса. Ослабит, надломит, превратит в совсем другого человека. Получеловека, и потом всё равно убьёт. Чем ты лучше других, сильней или слабей? Страх. Для того чтобы принять, нужно больше мужества. Дойти до самого конца, до природного конца, перетерпеть, раствориться и сгинуть. Чтобы знать, что не упустил свой шанс. Нет во мне такой веры. Такой силы. Сломаюсь, исчезну раньше своего тела. Природа поможет, задурманит, обманет.

Слова говорят обнадёживающие. В глазах сочувствие, но мало надежды. Не было в них надежды. Каково им приносить людям такие новости? Привыкают.

Он вдруг задрожал. Холодно. Он сдвинул коленки вместе, поправил куртку, но не поднялся. Холодный ветер обдувал его деревенеющее тело. Над пустынной улицей сгустились серые сердитые тучи, сильный ветер раздувал осеннюю пыль. Никого. Есть ли ещё кто-нибудь в этом мире? Проехал трамвай. Никого не видно сквозь запыленные окна. Кажется, мой. Он встал и направился к остановке. Домой, к чашке горячего чая.

В трамвае было почти так же холодно. Окна ещё не закрыли. Вчера какой был хороший день. Он сжался в комок на жестком сиденье, не желая отдавать ни крупицы своего тепла. Свершилось. Голова ударялась лбом о стекло в унисон с раскачивающимся трамваем. Он ухватился руками за ручку сиденья во время резкого поворота. Вырулили на большую улицу. Есть ещё люди. Он согрелся и почувствовал расслабление. Со вчерашнего дня в напряжении. Со звонка доктора. Просто так доктора не звонят. А как им ещё это делать? Рутина, рабочий день. Нет, это тоже для них событие. Другой значимости. Моя остановка. Домой.

Он в нерешительности держал руку на выключателе. Серый свет не радовал, но он не был уверен, что хочет дешёвого оптимизма искусственного света. Прямых бы лучей солнца. Куда там. Он закрыл все окна. Стало тихо. Он не спеша переоделся и пошёл на кухню, поставил на плитку чайник с водой и некоторое время держал руки на его быстро нагревающихся боках. Тепло.

Вчерашнего его больше нет, и это хорошо. Сегодня он не просто старше на один день. Спасибо, природа. Мысль о смерти показала себя и стала располагаться поудобнее. Всегда была здесь, только вышла из тёмного уголка и разместилась на виду. Вместе с другими мыслями. Я ничем не хуже. Я ведь только мысль, безвредное течение сигналов, скажите мне – и я уйду. Но что от этого изменится? Я, право, ничуть не хуже других, таких же глупых. Просто не обращайте на меня внимания.

Он чувствовал усталость. Нужно будет уйти из дома, перед тем как Мария придёт. Может, просто придумать что-нибудь? Куда я пойду. К Диме? Нет, не сегодня. Он взял в руки свой любимый кухонный нож. Опасная штука. Тебе, конечно же, скучно на кухне. В умелые руки. Защищать, устрашать. Ты можешь жить вечно. До тех пор пока земля не расплавится или не разлетится на атомы. Почему я не острый добротный нож?

Нужно убедиться наверняка. Показаться другому врачу. В таком деле не должно быть ошибки. Если воткну в дверь, то выдержу всё. Давно хотел. Павел взял нож за лезвие. Ручка тяжеловата. Он развернулся лицом к кухонной двери, поднял руку с ножом, сделал несколько пробных движений и бросил. Нож вошёл в дерево. Немного косо, но глубоко и надёжно.

Поглядывая на нож, он стал пить чай. Горячая жидкость проходила внутрь. Что сказать жене? Вот она – слабая точка. Переживёт. Скажу, что голова разболелась. Пришла жалость. Глаза увлажнились. Только не это, только не беспомощность. И никак не слёзы. Жалость одолевала его. Он поддавался ей без серьёзного сопротивления, поглядывая на стрелки часов. На кухне становилось темней и темнее. На улице утих ветер. Город находился в ожидании. Будет снег или не будет?

Врать не пришлось. Мария пришла поздно, после того как он поужинал. Они сели пить чай. Павел не удивился, что она не заметила в нём ничего необычного. Он прислушивался к её неторопливой речи, не зная, что чувствовать кроме усталости. Ночью к нему пришло много снов. Он не смог запомнить ни одного из них, только лишь принесённое ими настроение тяжёлой грусти.

*