Пещера

– Не знаю. Не знаю, почему никогда не рассказывал. Соврал сначала, а потом уже было поздно переигрывать. Я чувствовал себя в ней как дома. Снаружи чёрт-те что творилось, а мне внутри хорошо. Пролежал три дня, ни о чём не беспокоясь, мог бы дольше. Сколько угодно. Ничего не беспокоило, есть не хотелось, только пить. Когда непогода закончилась, не хотелось уходить. Спустился к палатке и решил никому не говорить. Не знаю почему.

– Интересно. Она там ещё есть? Ты там бывал ещё?

– Есть. Бывал, не один раз. Она в трёх верёвках выше той полки, на которой мы с тобой сидели. Что улыбаешься? Хочешь спросить, почему я не сказал о ней тогда?

Павел удивился тому, что на его лице появилась улыбка, но продолжал молчать.

– Не знаю почему. Не сказал.

– Какое это имеет значение? Всё равно мы туда бы не добрались.

– Могли бы попробовать.

– Да брось ты. У нас уже снаряги почти никакой не было. А там отвес.

– Щель была.

– Не помню никакой щели. Какая разница? Зачем ты сейчас мне об этом говоришь? Я ещё не умираю. Будет время.

Настал черёд Дмитрия удивляться тому, что на его лице появилась улыбка.

– Это не простая пещера. В ней что-то происходит. С людьми происходит. Это из-за неё я такой. Я туда ходил ещё четыре раза, в одиночку. Проводил в ней по несколько дней. Никто об этом не знает. Она что-то делает со мной. Замедляет старение. Лечит. И тебя, может, вылечит.

За окном слышался птичий гвалт. Что они там делят? Улетать им уже давно пора. Друзья молчали, каждый любопытствуя о том, что происходит в другой голове, но не опасаясь, что в ней появляются неприятные, недружеские мысли. Почему я не сказал ему раньше? Какая пещера? Не верит.

– Не сомневайся. Это так. Посмотри на меня. У меня зажила рука, которую я сломал в детстве. Совсем зажила, нет перелома, я проверял. Вот попадёшь туда – и у тебя не будет никаких сомнений.

Павел начал соображать. На его лице появилось выражение, которое Дмитрий не очень понимал. Как будто вот-вот скривится от головной боли.

– Значит, в пещеру идём?

Дмитрий рассмеялся и почувствовал облегчение во всём теле.

– Ты что?

– Что-то плохо соображаю. Голова болит. А ты уверен, что вылечит?

– Уверен.

– Туда дойти нужно.

– Дойдём. Я тебя на плечах затащу, если надо.

– Что-то голова совсем разболелась. На сегодня хватит. Пойду домой, надо ещё с женой поговорить. Не знаю теперь, что и говорить.

Павел поднялся со стула, распрямил спину и направился к выходу. У дверей кухни он обернулся и сказал так же устало:

– И ты всё это время держал в себе? Я чувствовал, что между нами что-то есть. Пещера, оказывается. Секрет молодости.

Заметив быстрое движение глаз на напряжённом лице Дмитрия, он вернулся, подошёл к другу и похлопал его по плечу.

– Всё в порядке. Не переживай. Теперь это не имеет никакого значения.

Дмитрий проводил Павла до двери, они попрощались.

На улице Павел вздохнул глубоко и посмотрел на закатное небо, с которого быстро исчезала голубизна. Кое-где зажглись фонари. Он засунул руки в карманы куртки и направился к остановке.

Дома они сразу сели за ужин, который остывал на столе в ожидании хозяина, получившего лёгкий, сразу забытый упрёк. Хозяин молча набросился на еду, радуясь своему голоду. Тишина была редко в тягость между ними. Но не в этот вечер. Павел упускал одну за другой возможности заговорить, надеясь на помощь жены. Несмотря на приятные ощущения в полном желудке, он с трудом поддерживал себя под тяжестью сильной усталости, не сомневаясь в том, какую печать она оставляет на его лице. Он ждал, чтобы его спросили. Он улыбнулся про себя. Научил, хорошо научил. Способная ученица, сама кого хочешь научит.

– Ты чему улыбаешься?

– Улыбаюсь? Нет, ничему не улыбаюсь. Был у врача. Помнишь, у меня болело в животе?

– Ты же говорил, что прошло.

– Нет, не прошло. Нашли опухоль. Говорят, нужно оперировать.

– Где болит?

– Вот здесь.

Её рука залезла к нему под рубашку и ощупала это место.

– Так не нащупаешь. Снимок делали, говорят, что большая.

Только не это. Он не хотел от неё такой реакции. Он не знал, какой реакции он от неё хотел. Сердце сжалось, стало невыносимо сидеть на стуле, захотелось уйти в спальню и лечь в постель.

– Ты уже решил про операцию?

Нет, не испугалась.

– Ничего я ещё не решил. Только узнал. Вчера был у другого врача, завтра будут результаты. А что к чаю?

Она быстро поставила на стол его любимые печенья. Павел сильно обрадовался, запустил первое в рот и с приятным чувством стал дуть на горячий чай. Он не знал, раздражаться или радоваться скудности вопросов. Наверно, правильно делает, знает меня. В глубине души он хотел, чтобы кто-нибудь взял его за руки и стал распоряжаться. Не произойдёт, с чего бы? Молодец, что молчит. И так всё понятно.

– Не волнуйся, солнышко, всё будет в порядке.

– Сейчас тоже болит?

– Не сильно.