Пеший камикадзе. Книга первая

К ногам Черенкова упал штык-нож. Бис достал из кармана пачку сигарет, вкусно улыбнулся и с наслаждением закурил.

– Формуляра минного поля не дам, его нет, – сказал он. – Зато у тебя есть штык-нож! Слушай мою команду: кру-гом! – скомандовал Бис.

Черенков, не раздумывая, повиновался, правда, когда опомнился спустя продолжительную паузу, может быть минуту, которая вдруг показалось, затянулась, Алексей бросил взгляд через плечо и обнаружил, что Биса нет рядом. Он уходил с поля прочь.

'Ты на минном поле… – как гром среди ясного неба прозвучали слова Биса в голове Черенкова. Он торопливо шагнул следом, но оступился, задумался. – Ну и сука, ты, старлей! Завел на мины, мразь? Пиздёж всё это! Но я-то знаю, что делать… Или нет. Блин, ну, я такого ни разу не делал! – забрыкались солдатские мысли. – Кем ты возомнил себя? В следующем бою шлёпну. Убью, суку такую! – пришёл он в себя, опустившись на коленях. – Господи, вокруг мины… и я, – проскулил Алексей. – Где они стоят? Сколько их? – ошалело озирался он по сторонам, стремясь обнаружить оголённые фрагменты противопехотных мин. – Где эти мины чертовы? Где стоят? Сука ты, тебя выебут за это! – крикнул солдат вслед командиру, который был уже далеко, приближался к строю на кромке подмёрзшего поля. – Блин, что делать? Подскажи, Господи! Мамочка, помоги… Старлей–сука, вытаскивай меня отсюда! – забрюзжал слабым голосом солдат. – Не пойду никуда, буду стоять здесь, на месте! Помогите отыскать их? Кто поможет? Вот дурак… Ну, нахуя это?' – кружилось в его голове.

– Товарищ старший лейтенант, а с каких пор здесь мины? – осмелев, спросил сержант.

– Я разрешил разговаривать в строю? – бросил Егор злой взгляд. – Отведи личный состав метров на тридцать назад, чтобы никого не зацепило, если рванёт. Если Черенков выберется, построение в расположении роты, если нет – сразу за мной. Самостоятельно не забирать! Не дай бог ещё кто подорвётся… – внимательные солдатские глаза до конца не верили в происходящее. – Товарищ сержант, командуйте! – приказал Бис, украдкой взглянув на Черенкова, который подобрав штык-нож покрасневшими одеревенелыми руками вонзил клинок в мерзлый грунт.

'Что? Пару сантиметров? Не больше?' – вздёрнул старший лейтенант бровь, мысленно обращаясь к солдату.

– Эй, нет, эй! – солдат поднял глаза полные ужаса. – Земля мёрзлая! Как их искать? Всего пару 'сантимов' прощупать могу!

На глазах Алексея поле-чудес опустело, рота отошла к заброшенному ангару, старший лейтенант Бис направился в сторону палатки и Черенкову уже не было так весело, как это казалось вначале.

– О, Егор! – обрадовался Стеклов. – Чаю будешь? А то одному не в кайф…

– Наливай, – равнодушно согласился Бис.

– Разрешите, товарищ старший лейтенант? – влетел в палатку рядовой Дудатьев и застыл как тотемный истукан.

– Чего тебе? – спросил Бис.

– Сержант Лаптев послал.

– Зачем?

– За сержантской сумкой!

– Бис молча кивнул головой.

– Где был? – Стеклов поставил на стол вторую эмалированную кружку. Для Биса.

– На поле-чудес…

– А! С Черенковым разбираешься?

– Разобрался уже.

– И как он? Жив или в нокауте?

Егор сделал вид будто прислушался к звукам снаружи санитарно-барачной палатки и наконец сказал:

– Взрыв слышал?

– Нет.

– Значит, жив пока. На минном поле стоит.

– Ты серьезно?

– Серьезно.

– Блин, ты сдурел?! – не донёс Стеклов кипяток до стаканов, поставив чайник на полпути. – Идём, посмотрим? – быстро собрался он.

– Спасибо. Пока не хочу.

– Ладно, ты пей… Я быстро! – ударилась о порог фанерная дверь.

Егор с тоской заглянул в пустую посуду:

– Ну вот, блин, попили…

Вообще ждать было не в привычке Егора. Эта черта не была его сильной стороной или достоинством как показатель внутренней сдержанности или важное условие такта в общении, которому он следовал. Неумение владеть собой нередко доставляло ненужные хлопоты, а порой и вовсе проблемы, но бороться с нетерпением ему всегда было трудно. В такие минуты он упускал инициативу и преимущество и терял счёт времени. Конечно, он знал, что действие в нужный момент времени обладало куда большей результативностью, чем непоследовательные поступки или беспрерывные шаги, которые выматывали или заставляли отступить, но ничего поделать с собой не мог. В подавляющем большинстве случаев особенно здесь на войне значительная часть людей совершала именно такие действия инстинктивно и по наитию. Они часто становились спонтанными и безрассудными, необдуманными и глупыми, и также часто храбрыми, рискованными, неожиданно самоотверженными и даже геройскими, раскрывающие самые неожиданные стороны человеческой натуры.