Пески Виды

– Да погоди ты! Мы не сердимся, Витя – так точно.

– Так вы поможете?

– А куда деваться? Ви-и-ить!

Виктор уже и сам подходил. Аня обернулась, пытаясь увидеть друзей, но устроенный Верой обвал скрыл их. Привратник с ходу взял Аню за руку. Не успела девочка испугаться, как он улыбнулся и достал из кармана стеклянный осколок:

– Пора тебе домой. Хватит этих опасностей.

– Нет, погодите!

Резкий страх.

Темнота.

В лицо полетел песок. Аня чихнула и попыталась закрыться рукой.

– Лета! Осторожнее!

Но вокруг стояла холодная тишина. Привычно пахло бензином и сдобой с корицей. Неприятное подозрение заворочалось где-то под солнечным сплетением. Аня открыла глаза.

Знакомая до каждой трещинки в асфальте, улица Заводская была пустынна, как ранним утром в воскресенье. Тёмные окна домов уже не светились, но по земле ещё стелились прядки рассветного тумана. Небо заволокло светло-серыми тучами. Только что-то в этой улице неуловимо отличалось от той, которую знала Аня. Она огляделась: ни дворников, ни ранних или запоздалых автомобилистов. Не было даже котов, голубей и ворон. Зато дома, если смотреть на них скосив глаза, странно двоились.

Аня вздрогнула.

Она как будто одновременно была дома – и не была. Некстати вспомнился давнишний сон, после которого на Перекрёсток попала Вит. Теперь Аня не сомневалась, что одна его часть точно не была сном.

«А что, если…»

Она закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на нити, связавшей её с Видой. Ладони ощутили тонкое тепло. Вот она! Никуда не пропала! Значит, вернуться ещё можно! Открыв глаза, Аня увидела золотистую ниточку, протянувшуюся от неё к подъезду. Подъезду, где живёт семейство Святых.

– Надо же…

Хотя, пожалуй, это правильно. Аня по привычке нашарила в кармане ключи от квартиры. Их не могло там быть, потому что ещё в Строжнах они остались в кармане дорожной сумки, но теперь как по волшебству оказались в положенном месте.

Старенькая дверь подъезда скрипнула несмазанными петлями. Полуоторванные объявления призывали продать квартиру русской семье с ребёнком, посетить курсы английского языка и поменять окна непременно в компании «Восход».

Обшарпанные стены высказывались более грубо и неоднозначно. Обычно это раздражало, но сейчас почему-то вызвало тёплое умиление, как от забавных детских проделок. Гремящая полутёмная коробка лифта исправно доставила Аню на нужный этаж.

Перед дверью она остановилась. А если там есть кто-то из родителей? Или бабушка? Что им сказать? Они с Егором же сейчас должны быть в Строжнах. Ладони мгновенно вспотели. Но золотая нить уходила прямо в квартиру через тёмное полотно двери.

– Н-ну ладно… может, они ещё спят…

Стараясь как можно тише поворачивать ключ в замочной скважине, Аня надеялась, что щелчки не слишком слышны в квартире. Наконец дверь открылась. В коридоре было темно. В комнатах и на кухне тоже не горел свет. Пахло тёплым заспанным домом и немного выпечкой – видимо, бабушка вечером пекла пирожки. Рот мгновенно наполнился слюной, а желудок напомнил, что, кроме сушёного фрукта, в нём росинки маковой не было. Но золотая нить уходила в зеркало, висящее в прихожей, а проснуться в квартире могли в любую минуту. Если, конечно, это её квартира. Аня всё ещё ловила краем глаза лёгкую подрагивающую двойственность предметов.

В зеркале отражалась растрёпанная сероглазая девчонка лет четырнадцати. Худая и осунувшаяся. В грязных и местами порванных джинсах и чуть более свежем цветастом пончо из Татрара. Только тёмно-серые глаза под выгоревшими ресницами смотрели решительно и нравились хозяйке.

Мелькнуло нестерпимое желание всё бросить, пойти помыться в настоящей ванне под горячим душем, потом заглянуть на кухню и, до отвала наевшись пирожков, найти в комнате чистые вещи и переодеться.

Но тут Аня вспомнила, что в подземном мире Ватар один защищает раненую Моату и полуобморочную Лету, а разбойница Атааль сражается с Радом, который наверняка раза в два сильнее сестры. И никто не замедляет там время. Да, с ними Вера и Виктор, – но кто знает, станут ли Привратники помогать жителям другого мира, выполнив свою миссию? Аня глубоко вдохнула и, стиснув зубы, прикоснулась к холодной поверхности зеркала.

Ничего не произошло.

– Да что же нужно сделать-то?! – Она с досады стукнула по зеркалу кулаком и вдруг заметила, что оно пошло рябью. Ударила сильнее. Снова рябь. – Ну давай! Давай! – Рябь увеличилась.

Злясь на себя за слабость, Аня шарахнула так сильно, что зеркало, висевшее на двух ненадёжных гвоздях, слетело с пазов. Грохот, звон. Резкий всплеск страха и осколки в разные стороны. Тугой сильный удар, словно волна чего-то неосязаемо горячего, прошёл сквозь девочку. Кажется, один осколок остался в закровившей ладони. По крайней мере, болело сильно, а ведь не зажили ещё даже ссадины, полученные в подземном городе.

Аня зажмурилась и замерла, прижав к себе пострадавшую руку. И услышала шаги. Но не за спиной, а впереди. Кто-то осторожно ступил на осколки, захрустело битое стекло. Девочка открыла глаза. Перед ней, растерянно озираясь, стояла ещё одна Аня.

– Ты… кто? – тихо спросила хозяйка квартиры.