Песнь демона

Я никак не могла найти ответа на этот вопрос. Что она такое сказала Рону, что он понял, что сам ей не поможет? Каким бы поганцем я его ни считала, адвокат он был чертовски хороший. И даже если он сам не мог ей помочь, он бы переправил девочку к кому-то из своих коллег. Но зачем понадобился телохранитель?

— Он сказал, что вы сумеете меня защитить. А я просто хочу, чтобы меня защитили.

Неужели? Рон так сказал? Ух ты.

Хотелось верить, что челюсть у меня отвисла не слишком заметно.

— Кто тебе угрожает?

Девочка опустила глаза.

Ой-ой-ой. Плохо дело.

— Никто особенно.

Ну уж это наверняка вранье. Так не бывает, чтобы человек, охваченный таким жутким страхом, сквозившим во взгляде и движениях, не знал, кто ему угрожает.

— Не пойдет. Попробуй еще разок.

Мой голос прозвучал чуть грубее, чем мне хотелось. Не стоило так резко с ней себя вести. Ведь она совсем ребенок.

Но мои слова вывели девочку из себя. Взгляд из испуганного стал гневным.

— Как вы сказали? Вы не должны со мной так разговаривать. Это я вас нанимаю.

Тест на реальность юная барышня прошла успешно. Я предостерегающе подняла указательный палец. Девочка немного успокоилась и опустила ноги на пол. Она выпрямилась впервые с того момента, как вошла в мой кабинет. Я наконец смогла ее толком рассмотреть. Длинные, темные блестящие волосы, немного по-детски полноватая талия. На вид здоровая, с хорошим мышечным тонусом — а значит, не беглянка.

— Давайте-ка хорошенько проясним один момент, мисс Бустаманте. Я рискую жизнью ради абсолютно незнакомых людей. Мне приходится сталкиваться с неведомыми опасностями. — Я приподняла верхнюю губу и показала Марии свои клыки. Она снова вытаращила глаза — только теперь причина страха была другая. — Это я заработала, выполняя свою работу. Все, что только можно продумать, я стараюсь продумывать, но я рассчитываю на то, что мои клиенты ведут себя со мной абсолютно честно и откровенно. Если есть известныеопасности, к которым мне нужно подготовиться, я бы желала о них знать заранее.

Вы явно в беде, мисс Бустаманте. Это у вас на лице написано. Вам двенадцать, и вам требуется личный телохранитель? Что, черт побери, вы сделали кому-то или кто-то сделал вам, из-за чего вам стала нужна охрана?

Девочка начала нервно переплетать пальцы. Я заметила, что ее ногти, покрашенные бледно-розовым лаком, отгрызены почти «до мяса». Потом Мария подняла одну руку и начала накручивать на палец прядь волос. На миг она встретилась со мной взглядом. Как же напряжено было ее тело… оно словно была готова взорваться, а я не понимала, в какую сторону будет направлен взрыв. Я сжалилась над девочкой и проговорила мягче, чем прежде:

— Мария… одна из причин, почему люди нанимают телохранителя, в том… чтобы наконец… наконец суметь кому-то сказать всю правду. Тому, кто все поймет, примет это всерьез и никогда, ни за что на свете никому не расскажет.

Последние слова я произнесла шепотом, который в тишине кабинета показался мне самой громким.

Получилось, что я протянула девочке соломинку. Пружина разжалась. Мария откинулась на спинку кресла. Прочная раковина рассыпалась на миллион осколков. Глаза девочки наполнились слезами.

— Он убьет меня, мисс Грейвз. Он уже убил моего брата, Мануэля, а потом убьет меня, и тогда уже никто не поможет маме с папой. О господи, пожалуйста. Я не хочу умирать.

Она втянула голову в плечи, закрыла лицо руками и зарыдала.

— Кто?

— Хорхе Энкарсион.

О Матерь Божья! Ну и ну. Хорхе «Гадюка» Энкарсион был самым жутким из жутких наркоторговцев в этой части штата. Он действовал в основном по системе «зажигай и приручай» — то есть распространял магические наркотики: усиленные версии обычной коки и «экстази», создававшие у наркомана физический и психологический кайф. За счет временных иллюзорных чар потребитель наркотика под кайфом мог сделать что угодно и мог стать кем угодно.Стать на один день супермоделью — да пожалуйста. Вообразить себя актером на вершине карьеры — одна таблетка, и вперед. Но для людей, родившихся на свет без каких-либо магических способностей, похмелье оказывалось поистине ужасным. Наркотик пожирал тело человека, после его приема оставались шрамы, человек страдал судорогами и доходил до паралича. Так действовала система «зажигай». А вот прием «приручай» был полной противоположностью. Этот наркотик представлял собой валиум нового тысячелетия. Неудачный день на работе или кошмарная трагедия в жизни забывались после маленького укола в вену. Но привыкание развивалось стремительно быстро, и могла произойти остановка сердца или дыхания.

Но боялись «Гадюку» не из-за наркоты, а из-за его дикой жестокости. Аморальность или полное отсутствие всякой морали — это одно дело. Среди наркодилеров это очень распространено. Но для того, чтобы править миром, требуется способность уничтожать что угодно и кого угодно, кто продемонстрирует хотя бы толику слабости.

Включая двенадцатилетнюю девочку.

— Что ты ему сделала?