Песнь экстаза

Эли. Список разыскиваемых преступников. Эта фраза безостановочно крутится у меня в голове, когда я выхожу из дома Деса и в дверях сталкиваюсь лицом к лицу со своим бывшим. Мне кажется, что в последний раз мы видели друг друга миллион лет назад. И, откровенно говоря, после всего, что произошло со мной в Ином мире, этот эпизод представляется мне… совершенно ничего не значащим.

– Ты специально напрашиваешься на то, чтобы тебя схватили, или тебе просто плевать? – приветствует меня Эли.

– Мне просто плевать. – Я складываю руки на груди и прислоняюсь к колонне. В душе снова разгорается гнев. Вот зараза! – Поверить не могу! Как у тебя хватило наглости прийти в мой дом во время Священной Недели! И после этого ты еще внес мое имя в список разыскиваемых преступников!

– Калли, я бы никогда не смог причинить тебе вреда, – мягко говорит он. Вид у него обиженный. Я уверена, в каком-то смысле так и есть – он оскорблен моими словами. Ведь он вожак, защитник своей стаи.

– Ты явился ко мне домой во время Священной Недели, – повторяю я. – Ты мог бы причинить мне вред.

Эли качает головой.

– Ты – член моей стаи. Или, по крайней мере, была им.

Услышав это, я прихожу в бешенство.

– У тебя есть привычка сдавать полиции членов своей стаи? – гневно спрашиваю я.

Посмотрим, может ли Эли вести себя как вожак.

Оборотень пытается улыбнуться и проводит рукой по лбу.

– То, что я сделал… все, что я сделал – ошибка, – примирительным тоном говорит он. – Я был зол, и волк внутри меня требовал мести… – Он вздыхает. – Это не может служить мне извинением, но я очень сожалею. Я хочу, чтобы ты об этом знала.

Я поджимаю губы. Конечно, я сама повела себя не очень красиво, но появление моего имени в списке самых опасных преступников сверхъестественного мира не может считаться заслуженным наказанием за мои ошибки.

– Я не собираюсь тебе сдаваться, – фыркаю я.

Эли тяжело вздыхает.

– Я пришел не затем, чтобы тебя арестовать. Мне просто… нужно с тобой поговорить.

– Ты мог бы просто позвонить.

– Прости, – вздыхает он. Я понимаю, что это стоит ему определенных усилий. Вожаки стаи оборотней крайне редко извиняются.

Я прикусываю губу, морщусь. Я по-прежнему недовольна Эли из-за этой глупой истории. Однако я стараюсь подавить раздражение и киваю, отводя взгляд. Не знаю, что мне делать, просто принять к сведению извинения Эли или простить его и окончательно забыть о ночном эпизоде. Знаю одно: я не хочу больше враждовать и ругаться со своим бывшим.

Оборотень разглядывает особняк.

– Мое предложение остается в силе, Калли.

Я в недоумении приподнимаю брови.

– Я поступил неправильно, но то, что делает этот парень, еще хуже. Он лишил тебя свободы, лишил собственной воли, – говорит Эли. – Торговец – разыскиваемый преступник. Только скажи, я войду в дом и все улажу.

Мне требуется несколько секунд на то, чтобы понять, о чем идет речь. И меня охватывает невыносимый ужас.

– Нет, ни в коем случае!

– Калли. – Снова этот голос альфа-самца.

– Заткнись, – огрызаюсь я. У него теперь нет никакого права приказывать мне. – Ты ничего о нас не знаешь.

– Расскажи мне, – предлагает он. – Иначе мне остается предполагать самое худшее.

Разве не того же самого я требую от Деса – перестать быть таким загадочным и поделиться со мной своими секретами? Это называется двойные стандарты, Калли.

Но этот секрет…

– Я никогда не рассказывала тебе о своей юности.

Я потираю лоб и молчу.

Даже сейчас мне не хочется обсуждать это с Эли. Мне больно вспоминать о прошлом. Больно и стыдно. Почему-то я до сих пор чувствую стыд.

Но может быть, если я расскажу Эли об отчиме и обстоятельствах нашей первой встречи с Торговцем, он поймет, почему я так себя веду? Может, это успокоит его, и он перестанет злиться на меня, на Деса, беситься из-за того, что произошло между нами?

– Когда я была ребенком, – начинаю я, – мой отчим… мой отчим…

Эли молчит, пристально глядя на меня.

– Он домогался меня. – С большим трудом я заставляю себя произнести эти слова.

Раздается низкое звериное рычание. Вот за что мне всегда нравились оборотни – и в том числе Эли. Оборотни не причиняют зла детям. Никогда.

Я стараюсь взять себя в руки.

– Это продолжалось несколько лет. И прекратилось только после того, как… – Я снова замолкаю и сжимаю пальцами виски.

Ты сможешь. Сможешь.

– Однажды, когда мне было около шестнадцати… Однажды вечером он пристал ко мне, и я стала защищаться… ударила его бутылкой с отбитым дном. Случайно задела артерию. – Столько крови. – Он умер через несколько минут.

Рычание Эли становится громче.

Я пристально смотрю на свои руки.

– Я убила человека. Я была еще несовершеннолетней. Моя жизнь закончилась, не успев начаться, и все из-за того, что я, наконец, дала отпор насильнику. – Я говорю едва слышно. – Он был влиятельным человеком, могущественным прорицателем. Если бы я сдалась полиции, меня бы просто… не знаю, чем бы все это кончилось.

Я тяжело вздыхаю.

– И поэтому я вызвала специалиста по улаживанию сомнительных проблем…