Песнь крысолова

– После всего, что я увидел и услышал, считаю, что наша задача их сдать, – на него уставились широко расставленные голубые глаза. – Дальше пусть сами разбираются. Хоть в Висбадене, хоть здесь. Мы начали это и знаем, что надо идти по следам, пока они горячие. Оксенкнехт убьет все своей бюрократией. Но разбираться дальше должен другой отдел. Извините.

С этими словами стажер опустился в ров и двинулся вслед за Александром.

Мариус начал понимать, что они с самого начала смотрели на это дело по-разному. Своеволие Луки могло все испортить. Вместо чутья у него было много тупой решимости. Возможно, взять его с собой – одна из худших идей, но остаться без подмоги тоже не улыбалось. Никто не знал, что их ждет за этими стенами. И чем дальше он шел, тем меньше у него оставалось уверенности, что он знает, против кого борется. Главную ошибку Мариус сделал, неверно оценив силы противника и его суть, если уж на то пошло.

Будучи во рве под забором, он уже догадался по звукам, что произошло.

– Она здесь! Я ее видел! – взволнованно сообщил Лука.

– Не ори, – прошипел Мариус, выбравшись на землю. – Тут могут быть другие дилеры «Туннеля».

Лука раздраженно повел шеей и молча указал в сторону деревьев.

– Полетаев сбежал.

– Он – не цель.

Они двинулись в сторону здания, уже почти слившегося с темнотой. Местность постепенно заволакивало разряженным, белым туманом, ухудшающим видимость еще сильнее. Деревья напоминали лабиринт, и картина вокруг не менялась. Постепенно увязал и их шаг. Здесь что-то было не так.

– Я не вижу больницу. Но мы шли по прямой. Чертовщина… – выдохнул Лука клубок пара.

Мариус нервно оглядывался. Все вокруг казалось живым, мыслящим.

Мир вокруг говорил с ними на непонятном им языке, но в нем угадывался смысл. Точнее, предупреждение.

Лучи фонарей выписывали хаотичные линии, натыкались пока только на кривые голые ветки. Вскоре они стали замечать на них странные предметы.

– Колокольчики?!

Они висели всюду и едва заметно позванивали, стоило ветру слегка подняться. Это было последнее, что они ожидали тут встретить. Но от их звона почему-то кишки скручивало.

Внезапно в него вплелся новый звук – серебрящийся детский смех.

– Ты слышал? – воззрился на Луку Мариус.

– Да… – не очень уверенно протянул он. – Это… пропавшие дети?

Снова переливы голосов. Звук вокруг них смыкался, однако его источника не наблюдалось. Но тот, кто смеялся, явно делал это от души.

– Мы не знаем, пропали они или нет.

– Но их же не нашли… Клинику и лес обыскивали.

Бляшки фонарей скакали вверх-вниз. Они стояли спина к спине, пытаясь понять, кто затеял эту дурацкую игру.

– Ау! – крикнул Лука. – Есть кто живой?

Впервые в жизни Мариус чувствовал себя скованно, и сердце шептало не делать лишних движений. Ибо они на чужой территории, и закон здесь совсем другой.

Вдруг меж стволов что-то мелькнуло. Чья-то юркая фигурка перемещалась от дерева к дереву, и фонарь то и дело выхватывал белую ночнушку и развевающиеся волосы.

Мариус перевел луч на пустующую поляну, выжидая. С ними играли, дразнили, но свет провоцировал показать себя на долю секунды.

«Три, два…» – начал он про себя безмолвный отсчет.

И оно выскочило прямо на направленный луч. Мелькнули огромные глаза и окровавленный подбородок, растянутый в страшной, изувеченной улыбке. Лука заорал и выставил пистолет, но хватило ума не выстрелить.

Девочка. Перед ними была истощенная, маленькая девочка.

Она стояла в скрещенных лучах, нисколько их не боясь.

– Мы не причиним тебе вреда, – осторожно произнес Мариус, вглядываясь в ее черты. – Как тебя зовут?

Она издала нечленораздельный звук. Кровавые пузыри лопались в уголках губ, но они оба были готовы поклясться, что она назвала свое имя.

– Что? – тихо переспросил Лука, опуская оружие.

Мариус неотрывно смотрел на нее, и внутри росло пугающее узнавание. Это было лицо со снимков в деле о смерти Эдлеров.

– Родика, – произнес он вместо нее, и ему послали жуткую улыбку, полную одобрения.

Родика Эдлер. Сестра Санды.

«Но это невозможно», – произнес голос разума.

Ей не может быть семь лет.

Неожиданно они увидели и других. Дети Вальденбруха выступали из-за деревьев несмелым, мелким шагом и сгружались теснее.

В горле застряли несказанные слова: «Так вы никуда и не пропадали».

Они глядели на них странным, голодным взглядом и молчали. Не все из них улыбались. Некоторые были мрачны и отстранены. Но как бы они ни выглядели, их не получалось назвать детьми. Эти существа выбрались из-под кромки земной коры и прикинулись людьми. В их облике сквозила некая фальшь.

Люди никогда так не смотрят.

– Надо уходить, – еле слышно произнес Мариус.

– Куда? – одними губами вопросил Лука. – Они везде.

Их взяли в кольцо.

– Попробуем прорваться? Они же мелкие.

Мариус покачал головой, не отводя от них напряженных глаз. Молчание затягивалось. Родика смотрела на него, как голодная собака на кость.