Песнь о Роланде. Коронование Людовика. Нимская телега. Песнь о Сиде. Романсеро.

Кольцо оставили это».

Был крепко сыну обрадован

Отец, дон Гонсало старый:

Ведь всех сыновей его предали,

Убили у Альменара.

Не больше недели минуло.

Мударра сказал: «Поместье,

Отец, у вас превосходное,

Но мне ли сидеть на месте?

Убиты братья предательски.

Рожден я для правой мести.

Отмстить коварному недругу,—

Не это ли дело чести?»

На быстрых конях отправились

Отец с воинственным сыном.

Мударре верные рыцари

Помчались за господином.

В Кастилию, в Бургос прибыли,

У замка спешились мигом

И в замке графа Фернандеса

Застали дона Родриго.

Мударра грозно приблизился

К нему с такими словами:

«Предатель вы, и немедленно

Намерен я драться с вами.

Из всех презренных презреннейший,

Вы в страшных грехах повинны:

В темнице, в городе Кордове,

Без всякой на то причины,

Отца моего держали вы

И с маврами сговорились:

Всех братьев моих вы предали,

Хоть в слуги им не годились.

В неравном сраженье с маврами

Достойно погибли братья.

Обязан вас за предательство

Сегодня же покарать я!»

Сказал дон Родриго вкрадчиво:

«Я здесь ни при чем, поверьте,

Инфантов я не обманывал

И в их не виновен смерти».

Охвачен горем и яростью,

Мударра меч обнажает,

Идет с мечом на предателя,

Но граф того защищает.

Сказал: «Перемирье надобно,

Три дня пусть оно продлится».

Но нет, не по сердцу мстителю,

Чтоб жить продолжал убийца!

Родриго остался в Бургосе

Затем, что смерти боялся.

Украдкой вышел он заполночь,

А выйти днем не решался.

К себе, в Барбадильо, двинулся,

В наследственное именье…

Пустился в обход предателю

Мударра в сильном волненье.

Приставил он соглядатая

К врагу, — да свершится кара!

Родриго явился засветло,

Но раньше пришел Мударра.

Сказал: «Бесчестный, погибнешь ты,

Нигде не найдешь защиты!»

Ударил Мударра недруга,

И тот свалился, убитый.

Мударра, а с ним и всадники,

Все триста, вернулись в Салас,

И Ламбра, сеньора знатная,

В плену его оказалась.

Живьем приказал он сжечь ее,

Затем, что эта сеньора,

При жизни графа кастильского,

Во время тяжкого спора,

Забыла о чувствах родственных,

О тех, с кем связана кровно,—

В убийстве семи племянников

Была и она виновна…

Везде восхвалялись, славились

Мударры храбрость и сила,

И донья Санча, хоть мачеха,

Как мать его полюбила.

Казался он ей подобием,—

Он так же был смел и молод,—

Того ее сына милого,

Что маврами был заколот,

Того Гонсало Гонсалеса,

Что был ее младшим сыном…

Мударра крестился, — наново

Сделался христианином.

Рассказано здесь, как недругам

Воздал за братьев Мударра…

О, пусть господня всеправая

Дурных покарает кара!

РОМАНСЫ О ФЕРНАНЕ ГОНСАЛЕСЕ

ПОБЕДА НАД АБДЕРРАМЕНОМ

В Кордове жил Абдеррамен,

Жил богато и беспечно,

И считал, что христиане

Будут данниками вечно.

Каждый год им надлежало

Отдавать, не прекословя,

Сто и восемьдесят лучших

Девушек из всех сословий.

Раздавал их Абдеррамен

Маврам, что ему подвластны.

Но однажды он услышал:

«Ожидаешь ты напрасно

Дань, которую взимают

С христиан. Дурные вести

К нам дошли: король Рамиро

С королем Гарсией вместе

Перебили наших мавров,

Дань платить им отказались.

Их последовал примеру

Граф Кастилии Гонсалес».

Абдеррамен в сильном гневе

Созывает пеших, конных,

Собирает войско мавров,

До зубов вооруженных.

Во главе свирепых полчищ

Он в Кастилию ворвался

И, творя в ней беззаконья,

Над народом издевался:

Если видел, что от веры

Не хотят отречься люди,

То мужчин казнил немедля,

Вырезал у женщин груди.

И услышал дон Рамиро,

Что творится дело злое.

Был отважным королем он,

Стал войска готовить к бою.

Об огромной силе мавров

Не имел он представленья,

Но когда на холм поднялся,

То увидел в изумленье,

Что конца и края нету

Этим полчищам безбожным

И что, сколько ни старайся,

Сосчитать их невозможно.

Испугался дон Рамиро,

И в Симанкас отступил он,

Там с поспешностью великой

Два посланья сочинил он.

И король Гарсия вскоре

Получил его посланье,

Получил и граф Гонсалес

И узнал, что христиане

Терпят муки и невзгоды,

Что пылают мавры злобой.

Прочитав посланья эти,

В путь они пустились оба.

Но, прибыв на место встречи,

Пали духом в миг единый:

Приходилось двести мавров

На бойца-христианина.

Увидав, что мавры близко

И страшась их силы грозной,

Так сказал король Рамиро:

«Совещаться нам уж поздно.

Я по совести скажу вамз

Тут советы не помогут,

И одно мне остается —

Возносить молитвы к богу.

Остается уповать мне

Не на силу и отвагу,

А на святость и величье

Преподобного Сант-Яго.

Ибо в истинную веру

Обращал моих людей он

И покоится в том месте,

Коим я теперь владею.

На моей земле Сант-Яго

Чудеса творил когда-то,

И его я объявляю

Королем, чье имя свято:

Отдаю ему богатства

И людей моих, а также

Жизнь и честь мою, в надежде,

Что он помощь мне окажет».

И сказал Фернап Гонсалес,

И сказал король Гарсия:

«Есть другой святой, и тоже

У него большая сила.

В нашу землю он положен,

Сан-Мильян зовут святого,

Под его защиту встанем,

Чтоб спастись от мавра злого».

Ночь прошла, и утром вышли

Короли и граф на битву.

Перед тем как дать сраженье,

Вознесли они молитву.

У святых они просили

Быть щитом их и опорой

И давали им обеты,

Устремляя к небу взоры;

Опустившись на колени,

К небу руки воздевали.

Видя поднятые руки,

Мавры радоваться стали.

«Христиане нам сдаются»,—

Так неверные решили.

Но вскочили христиане,

В бой отважно поспешили,