Песнь призраков и руин

Затем он откинулся на подушку и удивился тому, что метка при этом скользнула на тыльную сторону ладони. Он-то ожидал, что с расторжением Клятвы на Крови она исчезнет, но, видимо, нет – эта отметина в числе многих других, оставленных Солнцестоем, останется с ним навсегда. Шевеля губами тихонько, чтобы не разбудить сестер, Малик наколдовал себе одуванчик – всего один, но ярко-ярко-желтый, как те, что росли на их участке дома. Один за другим крохотные лепестки цветка стали растворяться в воздухе, но сладкий запах их еще долго стоял над кроватью.

Ткание. Так назвал Фарид его искусство создания красочных видений.

Малик заранее представлял себе, какое ужасное применение найдет ему этот человек. Не зря же царство террора и порабощения, созданное кеннуанцами, вызывало ненависть и страх всего Сонанде.

Но как забыть и чистую, беспримесную радость на лицах тех, кто слушал его истории? И то чувство покоя, что дарили они ему самому? Наверное, все же улраджийская магия не так однозначна, как учит предание.

Если Малик сумел при минимальном опыте одной силой воображения создать такую феерию, как тогда, на втором испытании, то во сколько раз возрастут его возможности под руководством Фарида?

Кем он тогда станет?

Слегка переместив Надино тельце, чтобы слюна не стекала ему на грудь, юноша взглянул в окно и тут впервые увидел, во что обошелся городу Каринин побег. Большая часть Зирана лежала в руинах. Могучий ураган, вызванный принцессой, повредил не менее трети зданий. Теперь небо снова было голубым и ясным, но шрамы от ее магических усилий остались повсюду: затопленные улицы, разрушенные дома, покореженные стены… У Малика защемило в груди. Людям потребуются долгие месяцы, возможно даже годы, чтобы восстановить утраченное. И все же… все же в глубине души он надеялся, что Карина спаслась. Что она цела, невредима и в безопасности.

Затем Малик заставил себя взглянуть дальше, за пределы, затронутые бурей, – туда, где за линией горизонта, далеко-далеко лежала Эшра. Рано или поздно он и сестры воссоединятся с мамой и Наной, иначе и быть не может. Тогда станет ясно, есть ли возможность и для них вновь обрести родной дом.

Но то, что сейчас, у Малика на глазах, творится – нечто более значительное, важное, чем даже трагедия его семьи. Оно назревало, назревало более тысячи лет и наконец случилось. По своей воле или нет – неважно, но он вместе с сестрами оказался в эпицентре этих событий. И тут никто не защитит их, кроме них самих.

В этот момент на другой стороне внутреннего двора за́мка мелькнула, не укрывшись от внимания Малика, прядь серебристых волос. Мелькнула – и сразу исчезла. Потом сзади послышались шаги. Парень резко обернулся. В дверном проеме стоял Фарид. Появлению Нади из ниоткуда он если и удивился, то виду не подал.

– Итак, что ты решил? – спросил управляющий дворцовым хозяйством.

И Малик ответил, уже без страха:

– Научите меня всему, что знаете.

Благодарности

Когда искра замысла, вылившегося в конце концов в «Песнь призраков и руин», впервые мелькнула в моей голове, я даже не представляла, насколько ее герои изменят мою жизнь – причем самым причудливым и удивительным образом. Каждому ребенку нужна своя «сказочная деревня», свой дом, и я бы не пожелала лучшего места, чтобы поселить свое новорожденное, издающее первый крик, едва раскрывшее глазки дитя, чем та книга, которую вы сейчас держите в руках.

Спасибо моему агенту Курессе Робинсон – без преувеличения, самому «зубастому» и современно мыслящему литературному агенту во всей индустрии. Уж простите за такие слова – репутации создаю не я. Спасибо, что с долготерпением мученицы находила время отвечать на миллион моих вопросов в час и что всегда добивалась самого лучшего для меня и моего сочинения. Даешь больше хороших и разных книг, продвигающих идеи Black Girl Magic[39] и Black Boy Joy![40] Дорогу им и зеленый свет!

Спасибо Кристин Нельсон и всем сотрудникам литературного агентства «Нельсон» за опеку и умелое руководство мною в плавании по водам – часто весьма коварным – издательского мира; а также киноагенту Алисе Лоусон за то, что поверила: даже в бурном океане Голливуда эта история не затеряется.

Благодарю моего редактора Кристин Ренс, с самого первого дня уловившую, где бьется живое сердце этой истории, и постоянно подталкивавшую меня к смелым улучшениям в тексте – я даже не представляла, что такие улучшения возможны. Еще Кристин задолго до меня самой поняла: моя книга – о любви. И самое главное: постоянно присылала мне фотографии своей замечательной собаки! Честное слово, я постараюсь в следующей части сохранить жизнь всем твоим главным любимчикам (но обещать не могу!).