Песнь шаира или хроники Ахдада

— Стреляйте! — кричит Шамс ад-Дин Мухаммад, но лучники, не дожидаясь приказа, уже пускают стрелы. Целая туча стрел. Не попасть невозможно — цель огромна!

Стрелы пролетают сквозь огненное тело джинна и усевают землю позади него.

Рогатый обиженно чешет красную грудь.

— Теперь огнем! Попробуйте огнем!

Лучники послушно подпаливают стрелы, и огненные птицы летят в джинна. Огонь к огню. И земля позади красного тела расцветает пляшущими желтыми цветками.

«Ночью должно быть красиво…» — проскакивает нелепая мысль, но Шамс ад-Дин поспешно отгоняет ее.

Между тем, джинн подходит к стене, ударяет в нее огромным кулаком, и стена… рушится. Джинн делает шажок в сторону и начинает крушить соседний участок.

Войска в панике.

Храбрые мамлюки сыпятся со стен, словно чечевица. Джинн неторопливо продолжает свое дело. Только разрушив участок до основания, он приступает к следующему. Довольно быстро, словно до этого неоднократно тренировался в разрушении стен. Некоторые из воинов продолжают храбро стрелять, впрочем, с тем же успехом, что и ранее.

— Старик! Приведите мне старика с пластиной из моего дворца! — пересиливая крики храбрых воинов, отдает приказ Шамс ад-Дин.

Впрочем — старик уже здесь. Не иначе — предусмотрительный Абу-ль-Хасан расстарался. Не зря, ох не зря уже который год он занимает должность визиря. Даже перестарался — все верные побратимы стоят тесной кучкой, в окружении дворцовых стражников. Мужественно трясутся.

— Ты! — Шамс ад-Дин не помнил, когда слетел со стены. — Осталось еще одно желание, читай свою пластину, вызывай джинна!

Трясущиеся руки выуживают блестящую медь. Трясущиеся губы читают загадочные слова.

Шум, дым — появляется джинн.

— Вели ему, чтобы сразился с этим! — Шамс ад-Дин тычет трясущимся пальцем в рогатого гиганта.

Трясущийся старик поспешно повторяет приказание.

Джинн чешет низкий лоб.

— Ну же, скорее! — торопит Шамс ад-Дин.

— Я раб пластины и, конечно, выполню приказание, о господин и повелитель, — вопреки словам, голос джинна ни на дирхам не наполнен смирением. — Да только того, кто сейчас рушит стены, зовут Гассан Абдуррахман сын Хоттаба, в былые времена он состоял в личном войске короля джиннов и был первым среди них.

— Что ты там бормочешь! Выполняй!

— Он много сильнее меня, больше того — он много сильнее любого из известных мне джиннов а, поверьте, знал я немало. Сразившись с ним, я попросту погибну. Погибну напрасно.

— Все равно сразись! — Шамс ад-Дин топчет ногами.

— Погоди, о брат, — вперед выступил тот, кого они знали, как Никто. — Не лучше ли будет использовать последнее желание с большей пользой.

— Какая большая польза! О чем ты толкуешь!

— Давайте прикажем нашему джинну… поговорить с рогатым.

— Поговорить?

— Да. Если есть средство победить, или хотя бы остановить огненного джинна, пусть выведает его.

— Ты слышал его. Это ты сможешь?

— Слушаю и повинуюсь.

И джинн исчез.

20 Продолжение рассказа о Хасане

И царица велела бросить Хасана в темницу, и сказала слова такие:

— Завтра, с восходом он будет казнен, и это мое последнее слово!

И воительницы тотчас схватили Хасана и бросили его в темницу.

А как взошло солнце, пришел к Хасану палач и велел, чтобы тот выходил. Хасан же произнес такие стихи:

Я увидал палача, его меч и ковер.
Я закричал: «Это горе мое и позор!»
Кто поможет мне, кто руку дружбы протянет?
Отзовется и этим смягчит приговор?
Пробило время мое, и погибель совсем уже рядом.
Может, даже в раю повстречаю укор?
Кто воды поднесет, облегчит мои муки?
Кто на меня обратит свой сочувственный взор?***

И палач вывел его на площадь, а там уже была царица и Шевахи, и другие жители островов, и перед ними было место, а на нем расстелен ковер, в который следовало завернуть отрубленную голову Хасана. И царица сделал знак палачу, и тот подвел Хасана к тому месту, и поставил на колени. И Хасан заплакал и произнес такие стихи:

Клянусь Аллахом, брат, что не был я злодей
И злоумышленник, о лучший из людей.
Внезапная судьба меня ошеломила,
И горе возросло, и бедность надломила.
Нет, сам я не стрелок — Аллахова стрела
Венец величия с главы моей сняла.**