Песнь теней

– Почему? – спросил Франсуа, повернувшись ко мне.

Я покачала головой. Ответ на этот вопрос мне и самой хотелось бы узнать.

– Потому что, – раздраженно ответила Кете, – именно тайна и делает их такими захватывающими. Никто точно не знает, что происходит на этих вечеринках, поскольку граф просит своих гостей хранить все в секрете.

– Что? – Еще никогда мне не доводилось слышать столь забавное утверждение. – Да чем же они занимаются на своих вечеринках?

Кете пожала плечами и откинула упавший на глаза светлый локон.

– О, чего только клиенты не рассказывают в магазине платьев герра Шнайдера. Представители семьи Прохазка приносят в жертву коз темному богу в оккультных ритуалах. Они пьют опиум, чтобы вызвать видения. Они призывают темные силы. Всплывают и другие, – ее щеки порозовели, – гм-м, непристойные истории. Ведь там все в масках и остаются неузнанными. Люди с радостью избавляются от запретов, скрывая при этом свою личность.

Их дом – дом безумцев и мечтателей.

– Непристойный? – спросил Франсуа.

Ни я, ни Кете ему не ответили.

– И ты хочешь туда пойти? – На мгновение мне вспомнился другой бал-маскарад, на который ходили мы с сестрой, глубоко в Подземном мире, где она смеялась, танцевала и бурно веселилась в объятиях миловидных молодых подменышей. В животе запорхали бабочки тревоги и радостного возбуждения.

– Конечно! – фыркнула Кете. – Ты ведь не думаешь, что я в самом деле верю в эти байки? Кроме того, даже если Прохазки участвовали в тайных кровавых магических ритуалах, это все равно куда веселее, чем сидеть взаперти в апартаментах и ждать, когда же начнется настоящая жизнь.

Как ни боялась я нашего покровителя, я не могла с ней не согласиться. С тех пор, как мы приехали в Вену, мы жили в подвешенном состоянии, постоянно ожидая следующего прослушивания, следующего шанса, следующей возможности. Предложения по музыкальной работе приходили неравномерно, урывками – то густо, то пусто. Граф обеспечивал нас в Вене всем необходимым, и от его щедрости мы зависели так же сильно, как и от общественного мнения. Что в маленьком провинциальном городке в Баварии считалось талантом, здесь считалось чем-то обыденным, потому что музыканты были такой же неотъемлемой частью города, как пиво, к тому же стоили вдвое дешевле. Каждую неделю проходил очередной концерт, очередной салон, очередное собрание, очередное прослушивание, и пробиться сквозь весь этот шум было очень непросто.

Я держала письмо в вытянутой руке. Из него нельзя было добыть никакой информации. Тот же едва уловимый аромат, тот же изящный почерк, та же печать с маком, что и в первом письме, которое мы получили от нашего покровителя. Все мои сомнения и опасения пробудились с новой силой. Когда мы впервые услышали о графе Прохазке, мне так хотелось узнать новости о Йозефе, и меня так отвлекла неожиданная удача в виде пятидесяти флоринов, что на предупреждающие знаки я просто не обратила внимания. Расстояние, которое он преодолел, чтобы удовлетворить свою одержимость моей музыкой. Мои письма брату, украденные им. Абсолютное пренебрежение графа к моему личному пространству. Все они указывали на то, что этот мужчина не остановится ни перед чем.

– Мадемуазель? – Франсуа поднял брови. – Вы прочтете его или нет?

Немного поколебавшись, я развернула письмо. И впервые увидела под печатью текст, напечатанный латинским шрифтом. HOSTIS VENIT FLORES DISCEDUNT. Латынь. Девиз? Слова казались мне отдаленно знакомыми, но моя латынь была в лучшем случае в зачаточном состоянии, непригодной за пределами мессы.

На плотном листе бумаги готическим шрифтом были выведены слова: ЧЕРНО-БЕЛЫЙ КАРНАВАЛ.

И далее безупречным, плавным почерком:

Мадемуазель Элизабет Фоглер приглашается посетить БАЛ в доме Прохазки в ночь на вторник Масленицы, в ПЯТЬ ЧАСОВ ВЕЧЕРА.

Приглашение. В четырех экземплярах, каждое адресовано конкретному человеку. Мне. Мистеру Франсуа Сен-Жоржу. Мадемуазель Катарине Фоглер. Мое сердце сжалось. Мистеру Йозефу Фоглеру.

– Ну? – Кете откусила нитку и завязала узелок. – Не заставляй нас ждать, Лизель.

– Ты была права, Кете, – мягко сказала я. Я передала ей приглашение с ее именем. – Мы приглашены на один из пользующихся дурной славой балов графа Прохазки.

Моя сестра завизжала от радости и отодвинула в сторону наряд, над которым работала.

– Я знала! Возьмите это, фрау Друкер, – злорадно усмехнулась она, глядя на скомканный шелк. – Я знакома с графом Прохазкой лично!

Я передала Франсуа его приглашение. Он перехватил мой взгляд.

– Йозеф? – спросил он.

Я закрыла глаза.

– Не знаю, – тихо ответила я. – Не знаю… не знаю, захочет ли он пойти.

Франсуа вздохнул, и в глубинах его вздоха я уловила все невысказанное им. Я не знаю, чего Йозеф сейчас вообще хочет.