Песнь теней

Граф вытащил из кармана флакон из-под опиума, хотя он был пуст. Он посмотрел на него с жадностью в поисках забвения, которое все не наступало.

– Тогда это было проще, – пробормотал он. – Проще, потому что тогда еще имелись те, кто выставлял дары из хлеба и молока для гоблинов и фей. Было проще, когда умами владели предрассудки, а не наука. Верные были легкой добычей.

С нарастающим ужасом я вспомнила предупреждение Кете, данное мне через зеркало. Кровь Верных, отданная против воли, способна закрыть границу между мирами.

Я подумала о поле маков на пространствах Сновин-холла. Души украденных Охотой, сказала сестра. Души Верных.

Души тех, кого принесли в жертву.

– Но время шло, и Верные стали мудрыми и осознали наши пути, – продолжал граф. – И спустились под землю. Нет, – хихикнул он, – не в царство Короля гоблинов, а в землю. В лисьи норы, через теневые тропы, во мрак. И тогда, – едва слышно произнес он, – мы обратились к нашим родным.

Кровь застыла в жилах.

– Людвиг?

Его глаза с расширенными зрачками поймали мой взгляд.

– В конце концов, он был собственностью Эрлькёнига.

Я распахнула рот и поднесла руки к губам, заглушая вздох ужаса. «Помнишь рассказы о юной девушке, которую они взяли под свою опеку?»

– И… Аделаиду? – я с трудом сглотнула. – Девушка, которая умерла… она правда была вашей дочерью?

Граф все вертел и вертел в руке пустой флакон. Он не мог ответить, а это уже был ответ.

– Как она умерла? – спросила я.

– Утонула, – прошептал граф. – В озере Лорелеи. Ты же знаешь, они всегда возвращаются. Подменыши.

Я остолбенела от изумления.

– Подменыши?

Он покачал головой.

– Она была таким красивым ребенком, – напевал он сам себе. – Таким прекрасным младенцем. И вот она ушла. Муха-однодневка. Мы с Еленой пытались ее спасти. Пытались сохранить ее цельной. Но ей в итоге захотелось вернуться домой.

Йозеф.

– Мне нужно идти, – сказала я, в панике поднимаясь со стула. – Мне нужно найти брата. Я должна спасти Йозефа.

– Ты ничего не сможешь для него сделать, – грустно сказал граф мне вслед. – Теперь он принадлежит Эрлькёнигу.

Конец храброй девы

Я знала, куда пошел Йозеф. Его, как и меня, всегда притягивало все странное, чудное и дикое. Озеро Лорелеи было порогом, порталом, одним из священных мест, где встречались Подземный и верхний миры. Это то место, куда бы пошла я. Это то место, куда я направилась после того, как графиня поведала мне жуткую историю своей семьи.

Я помчалась в свои покои, чтобы забрать компас графа, который так и не вернула ему. Он утверждал, что тот обеспечит мне хотя бы какую-то защиту от Дикой Охоты, но теперь я видела, что величайшая опасность исходила не от дьявольского войска, а от моих так называемых хозяина и хозяйки. Моих благодетелей, моих захватчиков. Охота всегда беспокоила меня меньше всего – она была симптомом, а не болезнью. Болезнью была я. Я нарушила равновесие, я уничтожила Короля гоблинов, я предала своего брата и выпустила Древние законы в мир.

И теперь мне предстояло все исправить.

Вернувшись в свои комнаты, я обнаружила, что компаса нигде нет. Я могла поклясться, что оставила его на туалетном столике, но когда вернулась, его там не было. Я перевернула все шкафы и буфет, перетряхнула все сундучки с драгоценностями и туалетный столик, но так и не нашла его.

– Ищете вот это?

Я обернулась и увидела графиню. Она стояла за моей спиной, держа в руке компас супруга. Я окаменела. Ее зеленые глаза сияли полуулыбкой, острой и пронзительной. Ей удалось бесшумно прокрасться мимо меня, несмотря на больную ногу, или – подумала я, содрогнувшись, – она где-то затаилась и пряталась в моих комнатах, ожидая моего появления.

– Мне захотелось прогуляться по землям поместья. – Я ненавидела свой голос, который дрожал и трепетал, а мои чувства и эмоции неизменно выдавали всякую ложь, какую бы я ни произносила. – Я не хотела бы потеряться.

– Несомненно, к этому моменту вы уже освоились в Сновине, – возразила графиня.

Я улыбнулась, но вряд ли улыбка заиграла в моих глазах.

– Не уверена, что я когда-либо смогу привыкнуть к Сновину и к его законам.

Она прищурилась.

– Не сможете… или не захотите?

Я не ответила. Графиня вздохнула и с каким-то усталым сочувствием покачала головой.

– Я заметила, что Отто снова был у тебя.

– Как вы можете быть настолько бесцеремонной? Все эти невинные жизни? Ради чего? Чтобы избежать судьбы ваших предков? Как вы можете быть такой эгоистичной?

– Как могла ты? – спросила она, сверкая глазами и, хромая, проковыляла вперед. – Подумай, Элизабет. Само наше существование – это отвращение к Древним законам. Тот факт, что мы приходим в верхний мир, означает, что Дикая Охота неотступно следует по пятам не только за нами, но и за теми, кого мы любим. И не только за теми, кого мы любим, но и за всеми остальными, кто хорош, велик и талантлив, поскольку плоды Подземного мира – это искусство, гений и страсть. Ты бы лишила мир таких даров, Элизабет? Может ли одна жизнь значить больше, чем жизни тысяч людей?

– Может, если это ваша жизнь, – парировала я. – И моя.