Песнь тунгуса

Сыров (смахивая с приятного лица пыль или паутинку). Но это не снимает вопроса о персональной ответственности.

Прасолов (выступая вперед). Но это не значит, что ее надо взвалить на одного эвенка.

Самородский. А кто вы, извините?

Дмитриев. Еще один левый.

Прасолов (возмущенно). Я?

Дмитриев. Левый директор.

Прасолов (задыхаясь). Выбирайте выражения, Руслан Сергеевич!

Дмитриев. Есть факты неучтенных поездок за пределы заповедника. Без оформления за свой счет.

Прасолов (Кате). Гнусная ложь.

Дмитриев. И много других фактов, Петр Лукич! Сегодня же доведу до вашего сведения.

Самородский. Хорошо.

Катя (озадаченно). Говорили о каком-то гроссбухе грехов…

Прасолов (с мучительной улыбкой). Главный-то грех он сам: псевдоученый.

Юрченков. Нет, я точно отсюда уеду. Сегодня же подам заявление. Заповедников много. Сихотэ-Алинский, говорят, хороший, да? Или еще дальше — на остров Врангеля. Овцебыка охранять.

Петров (улыбаясь в бороду). Уж там пожарному самое место: голая тундра, нечему гореть.

Юрченков. А дома?

Петров (только Юрченкову). Бакунин удрал из Иркутска… Ну да, с острова Врангеля много ближе.

Юрченков. Где-нибудь же на островах Аляски есть католическая церквушка с приличным органом, да? Буду плавать по островам и чинить, настраивать. В этом мое призвание. А наша идея нового заповедника трещит по швам.

Петров. Почему же?

Юрченков. Прасолов отступил.

Петров. Но мы еще вместе. И гора Диониса не захвачена врагами.

Юрченков. Какая еще?..

Петров (кивая на гору Бедного Света). Вот та.

Юрченков (грустно усмехаясь). Хороша… да не наша.

Хор. Ветер! Поднялся страшный ветер! Волны с гривами пенными пошли! Лодку едва видно! Это далекая сарма! Или култук!.. О, как крепко дует. Несет сор, чаек швыряет. Они повернули! Они повернули? Или перевернулись? Или нам кажется?.. Да, повернули! А катер совсем исчез. Ну и дела! Мишка снова сбежал. Вырвался на волю тунгус, вечный бродяга! О, какой ветер! О! О! С ног счас посшибает! Ставни как хлопают у кого-то! И бьется железо на крыше! Ужас! Форменный ужас! Треск по тайге! Кто-то плачет или смеется. Стога разметает, если ветер до Покосов дойдет. А что это в воздухе кружится? То ли птица, то ли бумага? Платок! Полотенце? Шапка? Книга? Ох, матушка моя, пошли отсюда!.. Но что будет с лодкой? Цела она? Ветер аж ресницы отрывает! Стекло разбилось! У кого там? Ай, ай, ай!.. Байкал весь свинцовый… Шу! Глаза песком запорошило!.. Что там? Что с лодкой? Где она?

Директор. Принесите бинокль!

Славникова убегает и вскоре возвращается из научного отдела с биноклем. Приставляет его к глазам. Смотрит. Канадцы продолжают снимать все происходящее.

Директор (нетерпеливо). Дайте сюда!

Хватает бинокль, срывает очки, приставляет окуляры к глазам, жадно глядит, глядит. Все смотрят на него. Ветер треплет волосы. Директор водит биноклем влево и вправо, вправо и влево…

Самородский. Что?! Что?..

Директор (опуская бинокль). Все. Все.

Самородский. Надо сейчас же что-то срочно предпринять!

Кузьмич. «Скорую помощь» не вызовешь. Это Байкал.

Петров (с развевающейся бородой, щурясь от песка и ветра). Суд Байкала.

Директор. Попытаться выйти на связь с катером. На моторке не отчалить, волна крутая, тут же выбросит.

Славникова (с глазами полными слез и пыли). Боже мой… на наших глазах!..

Юрченков. Тунгуса все равно поймают.

Петров. Нет.

Юрченков. Почему?

Петров. В нем есть какая-то тайна.

Хор. Неужто потонула? Нету! Не видно! Ах!.. Нет! Сгинула! Только волны!.. Взял Байкал свою дань!.. А Мишку-тунгуса скрыл. Ох, ой, счас Андреиха завоет. Нету лодки. На дно ушла. Кошшмарр…

17