Песнь Виноградной Лозы. Запах трав

Хоть потом на палестре размялись. Лисимах не понимает, что классическое пение гимнов мальчишкам не интересно. Вот Леонид их понимает. Он всегда даёт после хоров на мечах подраться, пары спустить.

Яська у илькиного педагога Леаппа забрал плащ, надел илькину широкополую шляпу и вместе с Фифой умчался на рынок. Ребята решили подождать друзей у Серого дома. Вокруг них тут же собрались младшие мальчишки. Эк, хотя и младший Кузькин брат, занимался с ними на палестре. Со своими сверстниками ему делать было нечего — заломает, а вот с ними он на равных в бою. Вот и сейчас, пользуясь ситуацией, он тут же спихнул Левонтия Данке. Малыш вцепился в шерсть ручонками, пытаясь залезть на мохнатую спину. Барсиха уворачивалась, но ребёнка не обижала. Подошли и Сурик с Котиком. После вчерашней ночи сын Филиппа был несколько бледный и осунувшийся, но всё равно хорохорился. Ну и, конечно же, подтянулись их ровесники. Кто-то пытался тянуть руки к Данке, другие издали смотрели — опасались.

— Вы с палестра? — Сурик вцепился сыну Аминтора в рукав. — А мы сутра занимались.

— Мы кувырок в воздухе отрабатываем. Не получается, — Котик скромно стоял за другом.

— Илечка, объясни. Ты умеешь хорошо. А? Ну, Илечка….

Кузька хитро посмотрел на друга, поддастся на уговоры или нет. Илька вздохнул и начал объяснять. Слабак… Кузька уже давно заметил, что тот нечасто отказать Сурику может, только если совсем холка дыбом встаёт. А ещё после вчерашней пугалки Илька себя виноватым чувствует. Да и Фифа… Ведь презирает Сурика, а лучший кусок всё равно даст. Эх, не дело всё это. Не дело. Словно они виноваты перед сыном Филиппа за что-то. Так вроде в детстве его о стенку башкой не били, летать вниз головой не учили, разве это их вина, что тот маргитом уродился?

Или Илька всё переживает, что предсказал Сурику дату смерти, а тот долго-долго жить собирался… Ну это года 3–4 назад, когда Гегелох отбирал, кому иерами быть, а кто так, мимо пролетает. Ну тогда они с Илькой и пролетели. А его заклинило, ну вообще он всегда обидчивый был, правда быстро отходит (так через день-два). Ну, тогда он всем всё и высказал: кто, когда и от чего умрёт. И говорил так, как по писанному, словно по книге богов читал. Когда в себя пришёл, все такие зелёненькие стоят. Кто был, каждого уважил, никого не забыл. А не надо было мальчишку доводить… Ну и Сурику выдал, что того в 33 года притравят, так как достал всех, хорошо ещё не распнут. Ну у того, естественно, истерика, он всегда нервный был, впечатлительный наш. Вот и вьют теперь из Ильки верёвки.

Хотя, может причина и другая, в каждой семье свои тайны.

Илька пару раз показал кувырок в воздухе. Длинный прыжок, группировка, переворот и приземление на ноги. Вообще он мог и двойной кувырок в воздухе сделать, парень всегда отличался прыгучестью. Вот у Кузьки сразу встать на ноги — проблема, особенно после кувырка назад. Знает как, понимает, но что-то мешает. И голеностоп бинтовал, и ноги качал…

Илька прошёлся колесом. Кузька чесал Данку, тихо с ней переговариваясь, в самое ухо.

— Ну вот, посмотри, ведь ничего просто так не бывает.

Данка в ответ одобрительно фыркнула.

— Вот сейчас он развлекает мелких, а ведь потом мы от Сурика не отвяжемся.

Кошка сочувственно потёрлась о кузькины штаны, мяфкнув в сторону спортивно развлекающейся молодёжи.

— Вижу и тебе не нравится… Ты меня понимаешь.

Но тут Левонтий нашёл данкины усы и вцепился в них сразу всеми десятью пальцами. Барсиха взвилась и на коротких присевших лапах смылась за кузькину спину.

— Иль, пошли ребят встречать, — Кузька подняв малыша сунул его в руги Гектору. Пусть держит. Пора было разгонять всю эту компанию.

— Илечка, с вами можно? — Сурик поднял просящие домиком свои белёсые брови.

— Нет! — не выдержав, рявкнул Кузька. — Иль, идём.

Тот смущённо пожал плечами, на что так Кузька взъелся…

— Ну всё, парни, — Илька кивнул младшим и побежал за удаляющимися Кузькой с Данкой. — Подождите.

— Иль, ну что ты как маленький, — осуждающе выговаривал иллириец. — Ты перед ними ещё спляши. Леонид отличный учитель, сам всё объяснит.

— Короне, да отстань, уже ушли, — парень по-дружески, извиняясь, толкнул Кузьку плечом. — Вот где наши разведчики пропали?

— Вон, идут…

Далеко отходить от Серго дома не пришлось. Посланные на рынок уже возвращались. Данка, увидев своего родного хозяина, где-то развлекавшегося без неё, с фырчанием бросилась навстречу.

У вернувшихся с рынка мальчишек вид был загадочный и весёлый. Сразу видно: что-то нашли.

— Не тяните, — не выдержал Кузька. — Ну что?

— Ну, сходили мы на рынок. Встретились с шелупонью, — занудно начал Фифа, отодвигая основное на конец. — поговорили о купце. Его мало кто знает. Только прибыл. Ни клиентурой, ни связями не обзавёлся. Торговал только фуражом. Дня четыре как на рынке не появляется. Шелупонь с ним мало общалась. За место платил как все. Никто не посещал. К себе никого не зазывал. Из-под полы не торговал..

— А-а-а, — завыл Кузька.